Ирина Медведева: очень скучаю по Москве, но понимаю, что дом уже тут, в Париже
2 ноября на большой экран выходит фантастический триллер Рената Давлетьярова «Человек ниоткуда». Одну из главных ролей в картине сыграла Ирина Медведева. О том, какие фантастические события происходили в ее жизни, каково жить и работать на две страны, будучи молодой мамой, а также о французских традициях и воспитании детей, актриса рассказала «ТН».
— Как вам было сниматься в фантастическом триллере «Человек ниоткуда»? Чудеса случались?
— Когда я прочла сценарий, то у меня не сложилось ощущения, что это мистика или триллер. Я просто прочла его на одном дыхании. Я уже почти разочаровалась в российских киносценариях, все, что читала, как правило, были какие-то глупые, со странным юмором комедии, две хорошие шутки на весь фильм, плоские драмы. В нашей истории весь сценарий строится на разгадывании истории, что будет дальше, как все закручивается, и к финалу все запутано так, что ты не понимаешь, как этот клубок распутается. Ренат Давлетьяров — автор, режиссер и продюсер кино, хотел, чтобы зритель шел этими лабиринтами и не понимал, что будет дальше.
— Что было самым сложным?
— С Ренатом я знакома давно, и он пригласил меня даже без проб, за что я ему безмерно благодарна. Я работала с ним в жанре комедии, в исторической драме и вдруг вот такая мистическая история. В этом вся сложность и была — поймать жанр, в котором нужно было существовать. Ренат — человек профессиональный, требовательный, любит дисциплину на площадке. Бывало такое, что в одной из картин он переснял десять съемочных дней, потому что его что-то не устроило. Его профессиональное требование к качеству очень велико, он всегда старается добиваться лучшего результата. Ренат потрясающий друг, может шутить, рассказывать множество интересных историй со съемочных площадок, кинофестивалей, так что все расслабляются, но потом, в работе он может и прикрикнуть, создать на площадке трепещущую тишину. В этих проявлениях его надо знать, привыкнуть к нему. Потому что самое главное — какой результат этих съемок мы покажем зрителю.
— Про свою героиню расскажите, что это за девушка?
— Первые пять дней я говорила: «Ренат, ты, наверное, сделал неправильный выбор. Мне кажется, я не такая», а он: «Я так видел и значит так есть». В нашей истории главный персонаж попадает в другое время, он потерян, встречает девушку из нашего времени, со своими проблемами в жизни, она живет с братом, о котором заботится, у них никого больше нет. Она помогает ему разобраться, кто он, а также найти девушку, образ которой он хранит в своей памяти. Мне было интересно следовать по сценарным этапам, когда герои попадают то в одну передрягу, то в другую, то в третью. Хотелось бы, чтобы зритель смог узнать в моей героине себя, понять, что это реальная девушка из настоящего. Он должен поверить, что она втянута в такие фантастические обстоятельства, в которые интересно было бы попасть и самому зрителю, пережить что-то подобное.
— Если бы у вас была возможность путешествовать во времени, вы в какую бы эпоху отправились?
— Я бы полетела в прошлое. Первое время — это 60-е годы XX века, в любую страну: Россию, Европу, Америку… Говорят, это были великолепные времена, безопасное, веселое время, мода и в целом жизнь была праздником, по рассказам. Ну и, конечно же, хотелось бы попасть и чуть раньше в XIX-XX век, увидеть всю его красоту, культуру, моду.
— В вашей жизни происходили события, которым нельзя дать логического объяснения?
— Да, мой приезд в Москву был очень странным, потому что я туда вообще не собиралась. Заканчивала Белорусскую академию искусств, у меня все было хорошо, я была ведущей на канале, меня брали на работу в театр. Все складывалось благополучно, но одним утром я просыпаюсь и слышу свой внутренний голос: «Ты едешь в Москву». Я дальше себе живу, а мне регулярно опять: «Ты едешь в Москву». А ведь я не хочу в Москву, я не знаю этого города, у меня нет амбиций чего-то там добиваться. И это длилось несколько месяцев. Сейчас, по прошествии многих лет, я верю, что это было нечто свыше.
— Думали, кем бы стали, если не актерство?
— Да. Когда мне было 16 лет, я пела, выступала и думала, что стану певицей. А потом был какой-то странный период «мама, помоги определиться, я не знаю, кем быть», я была будто потеряна по жизни. В моей семье не было никого из творческих профессий, никого вообще, связанных с искусством. Мне очень хотелось петь, но я испугалась, что недостаточно талантлива, и решила подать документы в театральный. У нас был сосед по даче, у которого брат был актером, он со мной чуть позанимался, а я при этом параллельно звонила в эстрадный и узнавала, не закончился ли еще набор. В итоге сдаю сложнейшие экзамены в театральный, набираю большой балл, прохожу и тогда говорю себе: «Ну, все». Ну и еще могла бы быть дизайнером, потому что в детстве много шила сама себе одежду, перешивала мамины платья, бабушкины. Когда только приехала в Москву, моя подруга работала секретарем, и я попыталась поработать помощником секретаря. Надо было отработать две недели, я нарисовала себе табличку с цифрами, сколько дней осталось, приходила вечером и зачеркивала цифру. Ходила, как на каторгу. Поэтому я очень сочувствую людям, которые не любят свою работу, ходят на нее через силу.
— Сегодня чего хочется для профессиональной реализации?
— Хороших сценариев, пьес. Раньше было важно много всего нахватать, а теперь мне не нужно количество, важно качество, без него сейчас я не могу. Ну и в итоге мне все-таки хотелось бы выпустить свой альбом и дать сольный концерт со своими песнями.
— Последние пять лет вы живете на две страны, дом у вас в Париже, а работа в Москве. Насколько это сложно, как удается себя распределять?
— Второй дом у меня в Москве, моя любимая квартирка, я ее сама делала, обставляла. Но скажу честно — это очень сложно. Сложно стало с появлением детей, а потом еще и мировых проблем. Очень скучаю по Москве, но так сложилось и, я головой понимаю, что дом уже тут, в Париже, потому что здесь дети и семья. А там моя отдушина, мой русский язык, на котором я говорю, пою, живу. С одной стороны, есть своя прелесть в такой двойной жизни, когда ты не зациклен на чем-то одном. Но летать сейчас стало очень тяжело, приходится брать подмышку одного ребенка или двоих, в зависимости от каникул (здесь в школу идут с трех лет, пропускать нельзя), надо планировать графики, чем-то жертвовать, потом себя ругаешь за это, почему дети должны страдать… Вот сейчас еду в Москву на полтора месяца, одного ребенка забираю, а второй должен остаться с папой, т. к. надо ходить в школу. И даже когда приеду, у меня тут большой тур — Владивосток, Камчатка и другие города, то моя маленькая дочка будет с моей мамой. Но я беру себя в руки и говорю: «Это жизнь».
— Но, наверное, важно, чтобы дети знали и родину мамы?
— Да, мне муж сказал: «Знаешь, пусть едет, наши дети тоже должны быть носителями русской культуры». Когда я уезжаю, например, на съемки, сын остается во Франции и ходит в школу. И хоть я регулярно говорю с ним по телефону, замечаю, что он потихоньку забывает русский язык, если даже неделю не говорит так часто со мной, как обычно. Начинает говорить с ошибками, хотя у него великолепный русский, большой запас слов.
— Чего вам особенно не хватает во Франции, к чему вы привыкли в России? Может быть, бытовые моменты или связанные с едой?
— Нет, я часто готовлю русские блюда. У меня русский магазин рядом, поэтому я не скучаю по нашим продуктам, всегда могу пойти туда. Наверное, интересно было бы здесь поработать, но я не хочу работать во французской истории, мне хотелось бы на русском языке. Здесь есть такая возможность, есть русский культурный центр. Но вот еще бы из Москвы перенести сюда и моих друзей, режиссеров! Мне не близка современная французская и европейская культура. Как я говорила не раз, здесь слишком свободные взгляды для моей души. Ну и я не готова все с нуля здесь начинать. А вот в Россию я всегда еду работать с радостью, счастлива, что есть возможность прилетать, что меня ждут, я очень благодарна всем.
— А какая вы мама? Строгая или из вас веревки можно вить?
— Когда рождается первый ребенок в таком уже осознанном возрасте, это всегда интересно и волнительно, наблюдать его каждый шаг. Я старалась читать важные книги, ничего не упустить, но в какой-то момент начинала себя гнобить, что я не хорошая мама, и не смогла стать той самой супермамой. Так я себя корила, пока не успокоилась и не дала себе установку наслаждаться каждым днем. Когда появилась дочка, было непросто, Есения у меня в течение двух лет просыпается каждую ночь, я к ней встаю, а утром у меня глобальный недосып. Это проблема многих русских мам. Французские мамы более строгие в этом вопросе: могут прикрыть дверь и не вставать, это своего рода воспитание. Да, когда я дома, я максимально посвящаю себя детям, но если не вырываюсь хоть ненадолго, хотя бы выпить чашку кофе в кафе, то мне уже плохо. Полностью уйти в семью творческому человеку невозможно: мне нужно прогуляться, встретиться с кем-то, а потом я возвращаюсь и снова дома заботливая мама.
— Что выдумаете по поводу раннего развития детей?
— Я только за, потому что сама прошла похожую школу выживания в школьные годы. Я была максимально загружена всем подряд, не было свободной минуты, занималась спортом, музыкой, в театральной студии, мягкие игрушки шила. Савелию сейчас четыре года, и он максимально уже занят всем: у него теннис, дзюдо, английский, рисование, русская школа, где они танцуют, поют, изучают русский. Поэтому я за раннее развитие, но главное тут не переборщить, обязательно должны быть выходные для игр, расслабления. Такой темпоритм дает возможность наслаждаться активной жизнью, всесторонне развиваться, нет свободной минуты думать про плохие вещи: алкоголь, наркотики. Еще у нас с мужем есть правило, что дети до трех лет не смотрят телевизор вообще. С трех лет начинаем показывать мультики на английском. Сын у нас уже великолепно говорит на русском, французском и английском.
— И телефон детям не даете?
— Нет. Если бы родители хоть на секундочку поинтересовались и изучили информацию. Все создатели современных гаджетов не дают своим детям телефоны до семи лет. Во-первых, излучение. А во-вторых, мультики в раннем возрасте, я имею в виду от шести месяцев до двух лет, очень ослабляют умственное развитие ребенка, не дают развивать фантазию. По статистике, дети, которые не смотрят телевизор и мультфильмы в этом возрасте, раньше начинают говорить. Наш сын заговорил сразу на трех языках, он их миксовал. Но сейчас разобрался, может повернуться к папе и спокойно говорить на французском, тут же мне сразу на русский перевести, если захочет. И то же самое происходит сейчас с дочкой, ей два года, она уже понимает на трех языках, но пока только начинает говорить.
— Кто больше на вас похож — сын или дочка?
— У них совершенно разные характеры. Мне нравится, что сын очень целеустремленный, самостоятельный, настоящий босс: «Мама, послушай, если я хочу это сделать, я это сделаю!», «Мама, я так захотел, и я это сделал». Он уже маленький лидер, со мной разговаривает, как начальник. И мне нравится, что у него не было ревности по отношению к сестренке, когда она появилась. Он ее называет: «Моя любимая сестричка». Такая формула «мальчик-девочка» на самом деле самая легкая для родителей, помню, я с сестрой дралась до 16 лет. Но как только мы разъехались, поступили учиться – стали не разлей вода. Сейчас каждый день с ней и мамой на связи.
— Как отметили в этом году деревянную свадьбу? Помню, свадьба у вас была прямо сказочная…
— Да, наша свадьба была такая шикарная, что французы до сих пор говорят, что такого не видели никогда. Каждый год я мотивирую отмечать дату, с подарками, но в этом году муж заработался и забыл. И когда я ему вручала подарок, растерялся: «Как? Серьезно?». Но я тот человек, который не дает забыть ни о чем, и муж, конечно, исправился. А вообще, я стараюсь как можно больше праздников вводить в нашу жизнь, потому что французы обычно отмечают только Рождество и день рождения. Я ввела традицию отмечать День святого Валентина, несмотря на то, что не люблю саму историю этого праздника, но ценю этот день, как напоминание о том, что есть такой романтический день в году. Мне понадобилось пять лет, чтобы приучить супруга к новым для него праздникам: 8 Марта, Новому году, Дню святого Валентина. У меня такие прекрасные воспоминания из детства, я не хочу их забывать, а наоборот, хочу передать своим детям, чтобы они тоже любили и отмечали русские праздники.
— Чем главным вам запомнится этот год?
— Этот год был прекрасен на путешествия. Я поняла, что путешествовать и отдыхать необходимо. Мои самые большие впечатления связаны с новыми странами, местами, которые меня сильно заряжали, впечатляли. Мне очень понравилась зима в Швейцарии, летом семьей отдыхали в Греции, как же прекрасна Корсика, с ее горами и морем голубым, совсем недавно мы вернулись с Капри. С годами мы все больше уходим в какие-то глобальные жизненные вопросы и проблемы, так что наслаждаться получается только такими моментами гармонии и счастья.
фото: пресс-служба фильма, личный архив
