Сергей Степанченко: Cаша Абдулов создал сверхдалекий космос, туда проникнуть не всем получалось
Сергея Степанченко называют большим артистом, имея в виду не столько его богатырское телосложение, сколько огромный, выдающийся талант и любовь зрителей. За его плечами уже более 120 киноработ и 40 лет службы в легендарном Ленкоме.
12 июня на большой экран выходит семейная комедия «Артек. Сквозь столетия» (продолжение картины «Артек. Большое путешествие») о перемещении юных героев во времени. Одну из ролей в фильме сыграл Сергей Степанченко. О том, почему он сам в детстве не был в «Артеке», как относится к возрождению детского кино у нас в стране, ностальгирует ли по прошлому, а также о своей семье и работе, которая по-прежнему самое главное в жизни, Сергей Юрьевич рассказал в интервью «ТН».
— 12 июня выходит фильм «Артек. Сквозь столетия»,приуроченный к 100-летию легендарного детского лагеря. А бывали ли вы в детстве в этом лагере? Или хотя бы мечтали там оказаться?
— Нет, это лежало за пределами моих мечтаний, потому что всегда казалось несбыточным, ведь я вырос за тысячи километров от «Артека», на ДальнемВостоке. У нас тоже были пионерские лагеря, «Океан» например, очень похожий на «Артек». Но попасть в «Артек»— этов моем детстве было, как на Луну слетать, наверное.
— О чем вы мечтали в детстве?
— Ну вот все, что у меня сейчас есть, чем я занимаюсь в жизни, все это как раз из разряда мечтаний, которые были у меня в детстве.
— А детей своих не отправляли в «Артек»?
— Ни детей, ни других родственников не отправлял. По-моему, раньше это в виде больших, почти государственных наград, выдавалось самым достойнейшим детям за большие достижения. Так было в советское время, а в постсоветском уже как-то многое изменилось. Наверное, при определенном достатке можно и самомуустроить ребенку поездку в такой лагерь.
— Как восприняли приглашение к участию в этой картине?
— Замечательно, что кинематографисты все чаще обращаются к таким темам, где главные герои дети, где показана жизнь и приключения ребят. Я помню прекрасные советские фильмы про «Артек», было очень много картин приключенческого направления, про то, как эти замечательные ребята, передовики всего на свете, формировали свое пространство, могли интересно проводить время, учась и отдавая должное дружбе, в том числе международной, там же и ребята из других стран приезжали. И у меня в детстве была такая легкая зависть, мне казалось, что если бы я оказался среди «артековцев», то, наверное, и сам бы получше стал.
— Что можете сказать про своих юных коллег? И вообще, как вам нынешнее поколение детей и подростков?
— Я мало контактирую с современным поколением, но бывают ребята, которые оказываются в зоне внимания по работе. Не так давно Аня Чернакова с Александром Адабашьяном снимали кино «Про Лелю и Миньку», там как раз герои юнее некуда. Могу сказать, что это прекрасные, толковые и профессиональные ребята, очень достойно держатся в кадре. Я вижу, что их эмоции и переживания нисколько не придуманные, а действительно идут от сердца, души, понимания материала и от того, насколько они прислушиваются к прекрасному режиссеру Ане Чернаковой.
— Как оцениваете возрождение детского и семейного кино в России?
— Я только что сказал про Аню Чернакову, она как раз очень много занимается детским кино, как и Александр Адабашьян. Вот у них прямо цель возродить кино для детей и юношества, чтобы его стало много, чтобы интересно было смотреть и детям, и взрослым. Помню,в моем детстве был фильм «Пассажир с «Экватора»», очень захватывающее кино, интерес к нему был огромный, а снимали его как раз в «Артеке». Тогда государство заботилось о том, чтобы было много хорошего детского кино. Сейчас, может, не самое подходящее время, как многие думают, чтобы обратить внимание на фильмы для детей и юношества, а мне кажется, что как раз самое время и нужно как можно больше внимания этому уделять, потому что дети — наше будущее. И то, за что люди копья ломают сейчас, может оказаться никому не нужным в будущем, если сегодня не заниматься теми людьми, которые скоро станут основными жителями нашей земли и страны.
— Как относитесь к ностальгии людей по Советскому Союзу и есть ли у вас воспоминания, которые греют вам сердце?
— Очень непростой вопрос. Конечно, мы вспоминаем нашу молодость, юность, как было хорошо, как были живы наши родители и близкие, и все тогда было замечательно и радостно. Наверное, больше по этомуощущению люди скучают и вспоминают. Но, как сказал один человек: «Зеркало заднего вида не должно перекрывать лобовое стекло». Туда можно поглядывать, вспоминать какие-то моменты, но надо двигаться вперед. Я думаю, что важно,то хорошее, что было, нам не растерять и приумножить, и взять это в будущее, и его строить таким, чтобы оно было похоже на времена, по которым многие скучают. Да, я тоже скучаю, как раз по молодости, по всем тем вещам, что перечислил.
— Какой этап жизненного и творческого пути вы считаете самым непростым?
— Каждый день непрост для меня, маленькую локальную битву приносит с собой. Приходится каждый день с чем-то бороться. У меня не было такого: «Фуххх, наконец все закончилось, могу сейчас пожить спокойно и радостно». Все время что-то подбрасывает дровишек в огонь беспокойства. Поэтому не могу ответить вам как философ, только то, что ответил.
— Позвольте вернуться на 40 лет назад— 27 апреля 1985 года состоялся судьбоносный для вас просмотр в театр Ленком, после которого вы были приняты в труппу. А было ли у вас тогда предчувствие, что все сложится для вас наилучшим образом, или это было страшным прыжком в бездну? Вы вообще отчаянный человек, рисковый?
— Более чем, надо бы поменьше рисковать. А что касается показа, я, конечно, очень надеялся, потому что очень люблю этот театр и тогда любил сильно, он меня манил. Возможно, это сыграло свою роль, и я был очень убедителен. Во всяком случае, в моих глазах тогда, наверняка, читалось, что я очень хочу работать в Ленкоме. А вот уверенности не было, ее вообще не бывает, что я точно уже знаю, за редчайшими исключениями в жизни. В основном всегда большие сомнения. И в тот раз, много лет назад, сомнения были колоссальные, потому что на такой недосягаемой высоте находился театр, что оказаться на борту этого прекрасного корабляказалось чудом.
— Каким вы помните себя в 1985-м и как сильно, по ощущениям, вы изменились с тех пор?
— Человек особо не меняется, ему кажется, что он тот же самый, что и 40 лет назад, но подойдешь к зеркалуили посмотришь свои старые фильмы, —безусловно, увидишь перемены. Но это нормально, не я один так меняюсь, все, кто рядом снами, тоже меняются. А что касается изменений мировоззренческих, то, наверное, к чему-то я стал более толерантен, не так воинствующе настроен с чем-то бороться. В основном изменения в ослаблении юношеского максимализма, я теперь многое понимаю, понимаю побудительные мотивы людей. Если раньше мне казалось: «фу, гадко, нехорошо!», то теперь я осознаю, что, может быть, «так надо», может, я сам так же поступаю.
— Стали более сентиментальным?
— Сентиментальности во мне хватает, засмеяться сложнее, чем скривиться от приступа слезливости.
— Попав в труппу Ленкома, вы обрели большого друга – Александра Абдулова. Назовете главное человеческое качество Александра Гавриловича, которое бы его характеризовало?
— Саша был просто человек, с огромным количеством плюсов и с какими-то своими недостатками. Он создал свой космос, он в нем существовал, и для многих это был сверхдалекий космос, туда проникнуть не всем получалось. Там были какие-тоизбранные люди, талантливые, очень высокого нравственного полета. При этом Саша существовал и среди людей, далеких от искусства, очень любил проводить с ними время. Он умел сделать так, что многие люди, в том числе разных профессий и сфер деятельности,считали его своим близкимдругом. Каждому казалось, что Саша лично ему уделяет больше времени, чем другим. Он мог дать понять человеку, что тот невероятно важен, желанен в общении, как никто другой, и каждый думал именно так. Сашабыл прекрасным человеком, он умел равно сделать многих людей нужными и счастливыми.
— Видите ли в дочке Александра Гавриловича — Жене, продолжение его таланта?
— Да, Женя очень талантливая девочка, я считаю, что у нее большое актерское будущее.
— Есть у вас ответ на вопрос: для чего нужна человеку семья?
— Я знаю, для чего мне нужна семья, а другим не знаю, я не оракул, чтобы советы раздавать, рецепты выписывать. Кто-то из мудрецов сказал, что молодежь рождается со своими замками, скакунами, наложницами, у них все свое, нужно просто им не мешать достичь своих целей и программ. Поэтому, с чем человек родился, к тому он и придет, а поучать я не умею.
— Родители всегда гордятся достижениями своих детей, а какими успехами радуют ваши наследники?
— Всякими: ходят, живут, общаются, мне очень нравится, что они самодостаточные, целеустремленные, что у них есть какой-то стержень. А во все остальное я не вмешиваюсь и не советую ничего, не корректирую их жизнь никак.
— Вашей внучке Соне 20 лет, не пошла ли она по вашим стопам?
— Нет, Соня рвется в медицину и всячески пытается оказаться в ней, искать себя в этом направлении, а как дальше будет, неизвестно. Потому что бывает, что что-то проклевывается, а потом понимаешь, что и не надо было бы этому проклевываться.
— На что вам не жалко тратить время, когда оно появляется?
— Да вот на интервью с вами и другими подобными прекрасными журналистами, это, пожалуй, мое главное время препровождение в свободное время. Говорю, говорю,говорю...
— А что-то для души: на дачу съездить,в земле покопаться, на рыбалку?
— Всего понемногу, все, что вы перечислили. Но ничего из этого не стало страстью… Я очень люблю ездить с концертами по стране, когда ты, гитара, микрофон и люди, которые пришли на встречу с тобой. Вот это у меня для души. Люблю сесть в авто и поехать куда-нибудь. Или вот та же рыбалка, если окажется рядом умный человек, который скажет: «бери удочку и забрасывай», я возьму и заброшу. Главное — когда случаются хорошие компании, но это уже довольно редкая роскошь, поэтому не часто происходит. А так вся моя жизнь — работа, я ее люблю и счастлив, что она у меня есть.
— А что сейчас в работе интересного происходит? Где вас зрители могут увидеть в ближайшее время?
— Мы все люди суеверные, как вы знаете, поэтому говорить пока ничего не будем. Сейчас очень активно находится в работе один спектакль в дружественном театре. И в Ленкоме с завтрашнего дня начнется репетиция еще одного спектакля. Готовим премьеры на новый сезон.
— Премьера «Артека» почти совпадает с вашим днем рождения, а как планируете его отпраздновать и есть ли у вас тут традиции?
— Традиции ничем не отличаются от той формы празднования, что и у большинства людей. Во-первых, это репетиция весь день, потом выслушаю добрые слова от коллег, да и все. К тому же чему тут радоваться особенно? Что еще на год постарел? Такая это вещь, тревожная. Так что специально выходной я себе никогда не беру в день рождения, но бывает, выпадает сам иногда.
— Вспомните какие-то моменты в жизни, которые вас особенно вдохновили и порадовали?
— Вы, может быть, усомнитесь в правдивости моих слов, но я скажу. Мы играем спектакли в своем Ленкоме или дружественных театрах, и я именно от работы получаю колоссальное удовольствие и радость, как это ни парадоксально. Может быть, какой-то человек думает, что надо от работы подальше отойти и там получить какое-то удовлетворение. А я как раз с ужасом представляю себе, что,если работы не будет, тогда для меня точно наступит черный день, где я буду несчастен. А так в моменте, конечно, случается что-то сиюминутное: сходить на какую-то выставку, посмотреть кино... Но так, чтобы это заставило мое сердце по-другому застучать,— нет. Все, что заставляет мое сердце стучать в нужном ритме, все у меня есть, до всего я могу дотянуться рукой и иного не желаю, ничего такого: «Эх, вот бы мне сейчас бы…».
Впереди меня ждут поездки к далеким друзьям, их я тоже с радостью жду, как поеду к одному товарищу, другому, еще куда-то съезжу в разные города. Это ожидание меня греет, потому что это радостная встреча с молодостью, юностью. Вот эта нехитрая моя праздность, она меня очень греет.
— У вас сохранились друзья из юности?
— Да, достаточно много, в том числе и из школы. Не все, конечно, судьба поразбросала, многих и в живых нет, но все равно наберется людей прилично. В следующем году у нас будет 50 лет выпуска из школы, и мы обязательно все соберемся, почти каждый год собираются ребята, ну а к такой дате уж точно.
— Освободите время и поедете?
— Да, обязательно. Во всяком случае, приложу все усилия для этого.
— А запланирован ли какой-то отпуск на лето, поездка к морю?
— К морю нет, наверное, в другие места. У меня запланированы на лето две картины, где я буду сниматься. Один замечательный свежеиспеченный режиссер пригласил меня сыграть одну из основных ролей у него в проекте. Витя Коровин, прекрасный человек, хорошо мыслящий, очень толковый. И еще один режиссер, который исповедует авторское кино, Виталий Суслин, тоже пригласил меня сниматься в своей картине. Так что лето полностью рабочим будет. И хорошо, я боюсь нерабочего лета. Это, как у Чехова,мужик, который отстал от поезда, вещь такая тревожная. И, как говорил один замечательный артист: «Лучше истончиться, чем заржаветь».
фото: пресс-служба фильма
