Полина Максимова: я никогда никого не предавала
У Полины Максимовой в этом году профессиональный юбилей — 20 лет назад она сыграла свою первую роль в кино. А сегодня в ее фильмографии уже более 50 ролей в фильмах и сериалах. Мы встретились с актрисой в конце августа на кинофестивале «Короче» в Калининграде, куда она была приглашена в качестве гостя. Полина рассказала «ТН» о том, какой непростой путь был на первый в ее жизни фестиваль, почему она никогда не пробивала себе путь в кино полезными знакомствами, о поколении 90-х, а также о любви, счастье и мечте стать мамой.
— Полина, я очень рада встрече с тобой на «Короче». Тем более, что это оказалась незапланированная для тебя поездка.
— Взаимно. Абсолютно незапланированная, тем более это мой первый в жизни фестиваль. Я много лет не могла доехать на «Короче», и спасибо организаторам, что они меня так долго ждали и дождались. Пару лет назад мне даже предлагали быть членом жюри, но у меня как раз начались съемки «Лихих» с Юрием Быковым. Просто, когда тебя кто-то зовет и ответа все нет, люди в какой-то момент перестают звать. А здесь организаторы все же дождались. У меня перенесли запуск нового проекта, и я сразу же позвонила продюсеру Лиле Классен и сказала, что, кажется, все складывается,и я все-таки доеду.
— И тут ты тоже ведь не с первого раза долетела?
— Да, мне все препятствовало. Это ирония судьбы, но единственный отмененный рейс в аэропорту был именно мой. А вообще, у меня многое связано с Калининградом, я тут провела в совокупности полгода жизни, когда мы с Кириллом Плетневым снимали проект «Оффлайн». Я уже как будто могу водить экскурсии по Калининграду, все мне тут знакомо и мило. Кажется, это один из немногих городов, где я могла бы жить, если бы не Москва. Он кинематографичный, мне нравится его ритм, нравятся люди, я очень обращаю внимание на молодежь и пенсионеров, для меня это показатель города. Здесь очень приятно смотреть на молодежь, потому что нет какой-то распущенности, что ли, это так классно. Никто не курит, не матюкается. И еще в этом городе есть ощущение безопасности. Нет напряга, что кто-то выйдет из подворотни и совершит плохое.
— Как тебе, совсем не тусовочному человеку, фестивальная жизнь?
— В жизни чаще всего получается пересекаться с коллегами и друзьями по работе, а здесь я просто общаюсь с людьми в неформальной обстановке. Мне кажется, что фестивали созданы для того, чтобы у людей была возможность просто поговорить. Это такой закрытый кружок единомышленников, которым интересно кино и всегда есть что обсудить. Это не просто встреча ради встречи, а вы смотрите кино, потом вышли, и у каждого свое мнение, споры, это же здорово! И, конечно, это возможность знакомства с молодыми творцами, узнавать новые имена, артистов. Потому что много хороших, идейных ребят, с которыми ты понимаешь, что поработала бы. А где еще их увидеть?
— Что ты успела посмотреть на фестивале?
— Я посмотрела фильмы «Сводишь с ума» и «Ганди молчал по субботам». От«Сводишь с ума» режиссера Даши Лебедевой я просто в восторге, вся команда — очень обаятельные ребята. Для меня открылась Мила Ершова, так как мне всегда казалось, что она больше в стиле драмы и холодной энергии, а тут такая чудесная, теплая работа у нее. Очень обаятельный Юра Насонов. Хорошая режиссура, решение сцен, как-то даже начинаешь верить в женщин режиссеров.
— Сама любишь сниматься в авторском, фестивальном кино? И остался ли режиссер, с которым ты мечтаешь поработать?
— Я не могу ответить на вопрос, любишь или нет, потому что меня никогда не звали в авторское, в студенческое кино.Даже не знаю, почему…
— Может, ты кажешься такой неприступной, что боятся?
— Не знаю, это надо у людей спрашивать, почему я кажусь неприступной. Я с удовольствием коммуницирующий человек, но просто не могу быть инициатором, никогда этого не умела, и никогда себе путь не пробивала настоятельным посещением чего-либо. Никогда не разносила свои фотографии по агентствам. Меня все люди и проекты сами находят.
— Значит, фестивальное кино у тебя еще впереди.
— Я бы с удовольствием поучаствовала. У меня есть знакомые, тот же Ваня Твердовский, которого я знаю с института, когда он только начинал снимать свои студенческие короткометражки. А сейчас Ваня большой режиссер, руководит лабораторией, уже семь лет как преподает. Здорово, когда ты знаешь друг другас «младых ногтей». Но, честно говоря, мне было бы интересно и что-то своеснять, как режиссер.Мне кажется, я могла бы сделать что-то достойное.
— Уже есть понимание, какой фильм хочешь снять?
— Да, но это слишком велико. Надо с малых форм начинать.
— Сейчас многие артисты снимают короткометражки, может, тебе тоже с этого начать?
— Я считаю, что тут важно режиссерское образование, надо иметь основу. Я интуитивно понимаю, как можно сделать интересную мизансцену, понимаю, что сказать артисту, в какой момент и какой краской наделить его. Иногда даже занимаюсь этим на съемочных площадках, когда мы что-то репетируем, заглушаю микрофон и говорю, мол, сделай вот так, и у человека получается. Конечно, с теми, кому можно подсказать, чье актерское самолюбие это не заденет. Мы ж все нежные. (Смеется.)Но я не понимаю многих технических моментов. Я прекрасно знаю, как должна быть устроена съемочная площадка, кто за что отвечает и что с кого я могу потребовать, но важно иметь авторитет, а не просто «я хочу». Для меня большой пример мой режиссер и единомышленник Кирилл Плетнев, который пошел и окончил режиссуру. Нужно пятилетку отмотать, чтобы иметь право сказать«я режиссер-постановщик».
— Лето практически закончилось, каким оно для тебя выдалось?
— Рабочим, как обычно. Отснято два проекта, многосерийный художественный фильм «Игра в прятки» с Кириллом Плетневым и «Родительский дом» с Максимом Максимовым и Анной Гердт, где мы с Ромой Курцыным снимались. Впереди еще премьеры, сейчас постоянные озвучания, пробы, подготовка к новым проектам.
— В отпуск не получилось съездить на пару недель?
— Да какиепару недель, что ты! Однажды просто отменили смену, (там объект слетел) и у меня выпало три свободных дня. Полетела в Турцию, не отпуск, конечно, а так,хоть обстановку сменить, но я и этому была благодарна. А чтобы я на море прямо отдыхала, такое было лет пять назад. То есть я была на море в прошлом году, когда мы снимали там «Чебурашку-2», но море видела раза три, потому что все время шел съемочный процесс. Так что лето-2025 было рабочим, но его финал ознаменован классной поездкой на фестиваль «Короче».
— Сейчас в интернете цитируют твое недавнее интервью, где ты говоришь: «Мы все были нищие в 90-е»… Специфика детства из «лихих 90-х» наложила отпечаток на твой характер?
— Конечно, мне кажется, это в целом на поколение отложило отпечаток. Потому что мое поколение — дети, как правило, разведенных родителей, очень мало людей, у кого сохранились семьи. И у всех,как правило,мотивация «я так жить не хочу», что надо рассчитывать только на себя. Поэтому очень мало у кого из нас складываются семьи, ведь мы все занимаемся карьерами, все фанатичны едостигаторы и трудоголики. Но в то же время мы самые счастливые люди и дети, потому что мы— последнее поколение, кто вырос без мобильных, без соцсетей,свое детство мы провели во дворах с ободранными коленками, салочками, догонялками, резиночками, у нас было живое общение. Я помню, когда люди еще знакомились на улицах, и это было нормально. Потому что если сейчас к тебе подходят познакомиться на улице, то ты сразу напрягаешься, а мы знакомились, встречались, дружили.
— Какие у тебя отношения с финансами,считаешь себя человеком расточительным или бережливым?
— Я рачительно подхожу к финансам, но у меня бывают срывы, стихийные покупки, о которых я периодически жалею. Может, в силу того, что я Рак по гороскопу, мне важно обустройство дома, я домашняя, мне важно, чтобы мой дом был полная чаша и был полный холодильник.
— То есть ты не из тех артистов, у кого в холодильнике мышь повесилась?
— Нет, я очень люблю готовить и кормить людей. У меня всегда первое, второе, третье и компот. Это опять же 90-е, наверное. Мне надо, чтобы был полный холодильник, хоть я это не ем, потому что меня дома не бывает, но, если ко мне придут гости, я «колбасу веером разложу» и все у меня есть в запасе. Я сама занимаюсь домом, у меня перманентно идут стройка, ремонты, то забор надо покрасить, то постройка летней кухни, то крышу перекрыть.
— Ты в загородном доме живешь?
— Нет, я периодически туда приезжаю. Вот сейчас перебралась, потому что идет капитальный ремонт дома, и я просто устала от этого постоянного строительного шума и звуков перфоратора. Нуи, конечно, первый этаж на свежем воздухе— это совсем другое восстановление сил, и кто я такая, чтобы себе отказать в нормальном сне?
— Ты сама всеми ремонтами по дому занимаешься? Нет человека, которому ты бы делегировала этот вопрос?
— Я проделегировала, наняла людей, прораба, в итоге меня обманули на деньги, ремонт не двигался, я чеки оплачивала-оплачивала, прихожу как-то, а у меня просто бетон. Вот так рассчитывала на людей, заплатила аванс, заплатила везде, а воз и ныне там. Поэтому приходится самой.
— Ближайшая премьера у тебя, сериал «Лихие», этой осенью наOkko.Какую роль этот проект сыграл в твоей жизни, чем тебя по-актерски обогатил?
— Я хотела поработать с Юрием Быковым, мне нравится, что он делает, он очень самобытный, хлесткий, прямой и жесткий. Мне было интересно, что это за планета — Юрий Быков. И, конечно, мне хотелось поработать с Евгением Ткачуком, ну и тут мэтч случился. Вообще сама история — тоже закрытие каких-то гештальтов и вещей, которые ты отживаешь в кино и закрываешь. Считаю, что важно рассказать об этом времени, которое мы еще помним на уровне детских впечатлений, ощущений, всю эту взрослую эпопею, когда были пустые прилавки и спирт «Рояль» продавалсяу метро, гудел Черкизовский рынок, в подъездах стреляли, туда страшно было заходить, потому что кругом лежат наркоманы. Я все это хорошо помню и считаю, что тут как про войну— про нее могут говоритьтолько те, кто ее прошел. Поэтому военные фильмы с тем поколением — Шукшиным, Бурковым, Папановым— особенные, настоящие, они понимают, о чем говорят, у них глаза и морщины другие. А мы уже по-другому играем, и никогда не сыграем про войну так, как они. Мы не знаем этого, а про «лихие» мы знаем и, пока мы живы, должны об этом рассказать.
— Какой эпизод стал для тебя самым сложным?
— Финал. Мы эту сцену делали для проб. Это вообще очень сложная роль: мать, которая ищет ребенка. Там все роли тяжелые, в принципе сам проект такой свинцовый. Я, не испытав радость материнства, должна транслировать чувства матери. Здесь надо быть документально честным, это было тяжело еще и потому, что я параллельно снималась в романтической комедии «Адам и Ева», где мне надо быть радостной девчонкой. И одновременно в драме «Лихие», где нужно было быть убедительной. Я готовилась, не спала, не ела, наплакивала глаза. Нужны были красные белки глаз и опухшие веки, обезвоженное лицо, я не могла быть сияющей, выспавшейся матерью, которая сутками ищет своего ребенка.
— Думаю, эта роль войдет в твой золотой актерский десяток. В прошлом интервьюты мне говорила, что в работе возраст с 30 до 40 — это «золотой актерский десяток».
— Это совокупность опыта профессионального и жизненного. Уже многое пройдено и накоплено. И самое время его (опыт) применять в полной мере.
— Какие еще роли в этот актерский десяток ты уже точно бы внесла?
— Давай поговорим об этом, когда мне будет лет 40 и я перешагну в свой бриллиантовый десяток? (Смеется.)
— В этом году у тебя юбилей— 20 лет в профессии. Давай вспомним, с чего все начиналось? Какой была первая роль?
— Это был проект «Возьми меня с собой» для канала Россия. Мне было 16 лет, я поступила в институт, к нам приходили кастинг-директора и записывалинас на ручную камеру: «Я Полина Максимова, мне 16 лет, город Москва, рост такой-то, студентка театрального училища Щепкина».Такменя позвали на пробы и утвердили.
— Какие сейчас воспоминания об этих первых съемках?
— Ужасные, меня там очень унижали. Я же не понимала ничего, не знала, как мне стоять в кадре, где встать на точку и почувствовать свой свет. Дело не в возрасте, дело в том, что у тебя и к концу театрального института такого опыта нет. Это другая профессия совершенно, в институте не преподают, как тебе чувствовать камеру, свет и партнера на съемочной площадке.
— А из коллег поддержал хоть кто-нибудь?
— Да, мою маму играла Аня Легчилова и вот с ней мы как-то подружились. А так, я сама по себе была. Меня кинули, как детей учат плавать, кидая в воду— либо выплывет, либо утонет. Я выплыла.
— О чем ты мечтала в самом начале пути, и о чем сегодня мечтаешь?
— Мечты не изменились, я всегда хотела транслировать вещи, которые бы меняли людей, заставляли обратить внимание на себя со стороны. И как я это делала, так и сейчас поступаю. Я именно так выбираю роли, это не обязательно хорошие персонажи, иногда без антагониста ты не поймешь, что такое хорошо. И порой, когда ты убедительно создаешьотъявленныхподлецов, люди смотрят со стороны и думают: какой ужасный человек, я не хочу так себя вести.
— Еще в нашем прошлом интервью, когда мы затронули тему отношений, ты сказала: «Кажется, что на мне живого места не осталось, я вся из этих любовных ран состою». Сейчас эти раны еще болят или уже в прошлом? С бывшими без боли встречаешься?
— Первое — уже не болят. Второе —с бывшими не встречаюсь. Но уж если встречусь, буду спокойно и прямо смотреть в глаза. Я никого никогда не предавала. Я не живу прошлым, я не вижу в этом смысла. Этому я долго училась.Был какой-то период жизни, когда вы выбрали друг друга и прошли определенный этап, говорили пронзительные слова, обещания и прочее. Но нельзя жить вчерашним днем, он закончился, и надо идти дальше. Не нужно копить, переживать и так далее. Естественно, в том, что касается актерской профессии, ты можешь достать это из своего сундучка и где-то применить в роли, но нельзя «на этом сидеть», это деструктивная энергия, которая тебя разрушает. Зачем страдать, если в мире миллиарды человек?Да, с годами ты перестаешь не точто верить, но понимаешь, что, когда слышишь слова и обещания «вместе навсегда», ты хочешь сказать:«не надо произносить эти слова, время покажет». Это и в дружбе, и в работе, и в отношениях.
— Фредерик Бегбедер сказал, что любовь живет три года. А ты как считаешь?
— Не знаю, может быть, страсть живет три года… Ведь есть люди, которые остаются рядом на всю жизнь.
— Тебе важна любовь?
—Конечно, любому человеку нужна и забота и любовь. И ты для кого-то должен быть. Человеку нужен человек. Просто не надо к этому привязываться, ставить во главу угла и маниакально искать свою любовь. Нельзя ничего искать, и ждать не нужно, просто живи свою прекрасную жизнь. Про тебя что-то знают наверху, что тебе в какой момент послать и какой путь твой, где тебя лучше сейчас применить.
— Ну вот если тебя будут любить, а ты нет, тебе же не нужны такие отношения?
— Я так не пробовала. Это же на уровне энергии происходит. Либо твой человек, либо не твой. Ты это внутренне чувствуешь.
— Ты хорошо знаешь, как жить с мужчиной актером. Давала себе зарок после, что «мужактер —никогда»?
— Я не делю мужчин на профессии. Наверное, можно жить и с мужчиной актером, у меня самой дед по папиной линии актер, и бабушка прекрасно почти 57 лет с ним прожила. А Александр Лазарев иСветлана Немоляева? А Инна Чурикова?Сколько таких пар…
— Мне кажется,ответ в том, что это другое поколение. Как говорят: вот были мужчины, сейчас нет таких…
— Да, сейчас как-то перестали беречь друг друга, люди перестали разговаривать, все так легко, все как-то быстро встречаются, расходятся. Очень потребительская история. Почему-то никто никому ничего не должен… А мне кажется, должен. И если ты выбираешь человека, то это твоя ответственность, и получается, что ты предаешь свой выбор. А вообще, нет какой-то схемы, оно либо складывается, либо нет.
— Чтобы ты сама себе пожелала из того, что еще не случилось в твоей жизни?
— Стать мамой.
— Чувствуешь себя к этому готовой?
— Не то что готовой, это же вообще женская природа— встретить своего человека и стать мамой. Еще желаю себе хороших людей на своем жизненном пути, чтобы все близкие были живы и здоровы. Мне больше ничего и не надо.Я бы хотела просто быть счастливой и беречь свой прекрасный мир, в котором живу.
— А сейчас ты не ощущаешь себя на сто процентов счастливой?
— Ощущаю. У меня все хорошо. Я желаю себе продолжать быть счастливой и находить в каждом дне какую-то радость, продолжать замечать чудеса. Вот как на нашей фестивальной пляжной вечеринке— был дождь, холод и ветер, а потом радуга на небе появилась. Просто надо акцентироваться не на дождь, а на радугу после дождя, и как это славно. Какие-то очень простые вещи. Я недавно заехала в магазин, где пекут хлеб, купила буханку горячего черного хлеба только из печи, съела корочку и подумала: «Как в детстве, какой вкусныйхлеб». И вот ешь и думаешь: что еще вообще надо в жизни?Нужно ценить такие моменты, не впадать в цинизм, не терять в себе ребенка, ощущение восхищения миром. Мы сегодня здесь — классно, там — классно, вот мне самолет отменили, тоже хорошо. Просто надо менять ракурс и угол зрения на добро, и даже если ты опоздал, то это тоже неплохо, может быть, ты убедился, что ждут именно тебя. Или что тебе не надо быть на этом отрезке дороги, потому что там что-то с тобой могло бы случиться. Есть какое-то своепровидение у каждого человека.
фото: личный архив
