Ольга Красько:сложно сказать, что сейчас несет искусство, по большому счету все дружно запутались
Актриса Ольга Красько обрела популярность,сыграв главную роль в картине «Турецкий гамбит». Также зритель полюбил многие ее театральные работы в Театре Олега Табакова, где она отработала 20 лет. Сегодня актриса признается, что научилась сохранять баланс между семьей и работой, и счастлива быть многодетной мамой. На канале «Россия» состоялась премьера многосерийной мелодрамы «Сестры», одну из главных ролей в которой сыграла Ольга Красько. О том, как непросто ей дался турецкий язык и почему она постоянно учится чему-то новому, а также о поддержке семьи и успехах детей, актриса рассказала «ТН».
— Если говорить об актерском опыте, что вам дала роль в проекте «Сестры»?
— Самое сложное, и такого в моей жизни еще не было, — это турецкий язык, который мне совершенно не знаком. Хотя у меня был опыт съемок в чешской картине, но там не было такого объема текста, со мной была переводчица, педагоги,да и чешский— хоть немного славянский язык, а тут совсем другая языковая группа. Мне пришлось учить огромный объем текста на турецком, и это было очень сложно, потому что ни на что не похоже.У меня даже порой не было ассоциаций, которые я бы как-то могла прилепить к словам.
— А как чувствовали себя в роли мамы сестер-близняшек? Насколько вам близка героиня?
— Честно говоря, специально не думала про роль мамы, поскольку у меня самой трое детей, и я ко всем одинаково отношусь. Но конкретно здесь было ощущение(так выписано в сценарии), что моей героине одну дочь жальче, чем другую. И у меня самой было такое же отношение к девчонкам. Они обе, как это часто бывает у близнецов или погодок, весьма противоположные по характеру. Одна более мягкая, жизнью потрепана посильнее, и так как мама ее давно не видела, то ее как бы жальче. А вторая более бойкая, даже где-то нагловатая по сценарию, порой ведет себя достаточно некрасиво, и к ней меньше сочувствия. Было ощущение, что так же распределилось мое человеческое отношение к ними в жизни, что одна более задиристая, а другую надо защитить.
— Как с турецкими коллегами вам работалось?
— Прекрасные партнеры, у одного из них родители были дипломатами в России, и он явно больше походил на русского, даже имя похоже на Бориса — Барыш Айтач. Это человек с настоящей русской душой, чуткостью, простой совершенно. Была ситуация, когда мы приехали на площадку, было очень холодно, для актеров были теплые машины, а для массовки нет. И он заступился за коллег из турецкой массовки, потребовал, чтобы им дали автобус, что люди не должны мерзнуть. Меня это очень тронуло, в принципе не часто такое увидишь в жизни. А среди артистов, которые заботятся в первую очередь о своем комфорте, еще реже. Были ситуации,когда ему нужно было водить видавшую виды машину с непростым управлением по горным серпантинам, за что не всякий опытный водитель возьмется, а ему приходилось параллельно еще играть. Я считаю, что это тоже своего рода проверка на мужество.
— В выходные, может быть, проводили время с коллегами,устраивали пикник на природе?
— Когда ты шесть дней в неделю работаешь с утра до вечера, то в единственный выходной, дай бог застать хорошую погоду и окунуться в море. Ко мне на съемки приезжали муж с ребенком, и у нас была хоть небольшая возможность побыть вместе. В выходные мы ездили на индивидуальные экскурсии. Съемки проходили в турецком городе Фетхие, там очень красивые места, горы, море теплое, я даже успела поплавать, пока мы снимали там до середины декабря. К концу съемок стало уже прохладно, но я все равно ходила на море при любой возможности. Все смотрели, смеялись, что только русские могут купаться в это время. Вот сейчас я в Крыму, и тут сейчас вода не теплее, чем была в декабре в Турции.
— А вообще, как часто удается путешествовать? Какие места вас впечатлили в последнее время?
— Я люблю путешествовать,и, мне кажется, каждое место на земле по-своему уникальное. Вот сейчас мы находимся в Крыму в местечке Орджоникидзе, набрались смелости и неделю жили в палатке с нашими друзьями-художниками, которые каждый год сюда приезжают и живут в уединенной бухте в Крыму практически полгода. Причем к ним приезжает много наших известных личностей, потому что есть какая-то реальная прелесть в этой«дикости».
— Вы с семьей реально жили в палатке?
— Да, с семьей жили. Дети захотели побыть на необитаемом острове, почувствовать, каково будет выживать в таких условиях. Хотя все равно это достаточно лайтовый вариант. Вот буквально только сегодня мы перебрались в гостиницу, и дальше у меня море планов.
— Родителям, наверное, было счастье, что можно детей от телефонов оторвать?
— Мы стараемся в целом так жить, чтобы не привязываться к телефонам. Но ничего не поделаешь, как только дошли до гостиницы, поймали интернет, вся семья, естественно, залипла в телефонах: ответить, проверить, новости узнать. Это, к сожалению, бич нашего времени, от которого никуда не денешься.
— В чем сегодня для вас главная ценность актерской профессии?
— Сложный вопрос, что касается меня — это всегда было нести добро и радость людям, нести какие-то смыслы. С одной стороны, я не пытаюсь никого ни в чем убедить, с другой — у меня есть учителя, которые во мне что-то посеяли, и мне бы не хотелось просто бездумно светить физиономией. Если говорить в целом, то мне сложно сказать, что сейчас несет искусство, потому что слишком много самовыражения, и, мне кажется, по большому счету все дружно запутались.Я не вижу, кто сегодня реальный герой нашего времени. Во всяком случае, когда я берусь за проекты, мне хочется ориентироваться не только на возможность заработать. Понятно, что нужно кормить семью, и хочется путешествовать, поддержать родителей или еще кому-то помочь, но мне не хочется браться за какие-то глупые или противные моему нутру вещи, а такого много сейчас, к сожалению.
— Ваша жизнь целиком подчинена профессии или есть что-то важное помимо нее?
— Конечно, не целиком, ведь у меня есть дети, семья. Может быть, я не взвешиваю, чего больше или меньше, но, мне кажется, у меня все в балансе. Вот когда у меня были съемки в «Сестрах» в Турции, и я была оторвана от семьи, то, конечно, была больше включена, поглощена работой. И в тот момент мне казалось, что будь кто-то рядом, то я взорвусь. Хотя, когда муж приезжал с сыном, мне даже было легче с ними вечером учить текст, потому что,когда ты кому-то проговариваешь, так легче запоминается, чем если ты сам с собой учишь. Конкретно с турецким было так, мальчишки мне подкидывали какие-то ассоциации, мы вместе хохотали и как-то запоминалось быстрее. Но с точки зрения, насколько я была включена и сконцентрирована на работе, то долгое присутствие семьи мне бы очень мешало.
— Помню, лет 12 назад вы говорили, что хотите выучить иностранные языки, научиться играть на фортепиано, заниматься вокалом, научиться ландшафтному дизайну, каллиграфии, что-то из этих планов осуществилось? И какие задачи поставили себе в этом году?
— Желание чему-то научиться меня никогда не покидает, и с каждым годом я что-то новое себе придумываю.Я просто не ставлю конкретного плана, хотя, может, и надо. Сейчас есть порядка десяти навыков, которые мне хотелось бы освоить, но теперь это навыки другого рода. Что касается того, что вы назвали, то почти все осуществилось. Обучение ландшафтному дизайну я прошла, пока была беременна, имею диплом, каллиграфии я тоже обучалась, считаю, что она полезна для артистов, потому что часто в исторических фильмах приходится писать пером, и это не то же самое, как писать современные буквы, этими навыками нужно обладать. Что касается вокала, я занимаюсь им все эти годы с разными педагогами. Фортепиано пыталась освоить вместе с дочерью, когда она училась играть, и поняла, что это очень сложно сделать взрослому человеку. Если дети фортепиано легко осваивают, то для меня тут случился полный провал. Мы с Олесей даже пытались Чайковского в четыре руки сыграть, и у меня не получилось, одна рука играет одно, другая другое, она в это время играет третье... В общем, я не знаю, как это возможно, потому что это очень сложно. Единственное, мне приходилось в театре играть на арфе, мне это понравилось, и я хотела в том числе освоить гусли, купила их, начала заниматься, но не хватает времени. Сейчас я бы хотела освоить целый ряд занятий, от прядения, ткачества, прикладных женских древних старорусских профессий, до вышивания, хотя я умею вышивать, вышивала лентами, но не на уровне профессионалов. В какой-то степени это моя медитация, правда,мне крайне редко удается найти на это время. А вот ландшафтный дизайн я освоила, потому что мне нравится, когда вокруг все красиво и гармонично. Что-то я внедрила на участке родителей, с чем-то ко мне обратились друзья, я кому-то уже помогла со знанием ассортимента растений, каких-то гармонических законов.
— А своей дачи у вас нет?
— Мечтаем, ищем уже не первый год, место, которое бы стало нашим родовым гнездом. Но я знаю, что оно обязательно будет, и уж там я разойдусь.
— Что сейчас в работе интересного, о чем можно рассказать?
— Честно говоря, не знаю, о чем можно рассказать, потому что многие создатели не любят, когда до выхода картины о ней рассказывают. Скажем так, из навыков, которые мне придется освоить для работы в ближайшее время,— это погружение под воду, и меня это немного страшит. В прошлом я занималась дыханием по йоге, и мне казалось, что для меня задержки в дыхании на минуту-полторы —вообще спокойно, а сейчас поймала себя на том, что я не могу долго находиться под водой. Так что в ближайшие недели и месяцы буду готовиться к подводным съемкам.
— С тренером?
— Что-то сама, что-то с тренером, это пригодится не только для съемок. Я привела пример с каллиграфией, но так во всем, не знаешь, где и что может пригодиться в жизни. Умение находиться под водой в принципе полезно, потому что дыхание — самое главное, что сопровождает нас всю жизнь, и есть масса разных практик, подтверждающих, что это один из методов омоложения и восстановления здоровья.
— А есть ли театр сейчас в вашей жизни?
— В таком виде, как было в Табакерке, уже нет. Но, честно сказать, у меня и нет ощущения, что я как-то скучаю по театру, а предложения в антрепризы, которые были за это время, не сильно меня вдохновили. Есть два проекта, которые должны состояться, но это больше поэтические истории. Готовим с Максимом Колосовым поэтический вечер, премьера которого планируется в Кирове. Есть еще один проект, просто душевное попадание, не могу про него пока говорить, скажем так, это история о переписке двух прекрасных людей.
— Какими достижениями радуют сыновья, как они закончили учебный год?
— Я очень горжусь своими детьми! Мои мальчишки— огромные молодцы, за этот год они просто влюбились в бальные танцы, которыми начали заниматься. Школьный год закончили отлично, у них прекрасные учителя. Младший Олег отучился в первом классе, но там пока оценки им не ставят, Остап второй класс закончил с двумя четверками. Меня радует, что они оба очень самостоятельные ребята, не нужно сидеть над ними с уроками, они все делают сами и для меня это главное достижение, потому что я вижу много мам, которым приходится проходить обучение вместе с детьми. Дочь Олеся перешла на третий курс ВГИКа, и тоже огромная молодец, она староста на курсе, прекрасно учится, делает свои творческие успехи. Недавно вышел фильм «Артек. Сквозь столетия», где мы сыграли вместе с дочкой, хоть в разных временах и никак не пересекались друг с дружкой в кадре, но в одной картине.
— А что сыновья говорят о маминой работе, интересно имактерство?
— Мы не много обсуждаем мою профессию, хотя, с другой стороны, совсем ее не избежишь. Где-то с дочкой на эту тему общаемся, где-то друзья приходят — они слышат наши разговоры. Так или иначе дети в теме, просто я не сильно их туда погружаю. Вот сейчас моя агент предложила среднему сыну очень симпатичный сценарий, мы с Остапом записали само пробы, и уже на этом моменте он понял, как это непросто, сказал мне: «Мам я, наверное, не актер, мне это сложно». Маленькому Олежке тоже предложили роль в сказке, он этим предложением горит и даже готов идти на актерские курсы. Но специально я ничего не делаю, чтобы привести их в профессию, тут есть вопрос их самоощущения, а главное — я знаю, как трудятся дети в кино, это сложно и не всегда это детство. Поэтому своим сыновьям, честно говоря, я такого не желаю, но как будет, так и будет, ничего не загадываю.
— Казалось, что Олесе прямая дорога на актерский курс, но она вдруг выбрала сценарно-киноведческий факультет ВГИКа, насколько вы участвовали в выборе и направляли ее?
— Я дочке говорю, чтобы выслушала всех, но делала по-своему, как считает нужным. И я, честно, рада, что она выбрала то, что выбрала, потому что это было по душе, она прекрасно пишет. Олеся учится на курсе у Зои Кудри и, насколько я знаю, Зоя Анатольевна ее очень любит и уважает. Считаю, что Олеся на своем месте, и актерскую профессию и всю киноиндустрию она видит иначе, чем я. Я вижу только как актер: пришла роль, и ты сыграл ее, а дочь видит, как творец-сценарист, как продюсер, и не исключаю, что, как режиссер, в будущем, в ее судьбе много друзей, вместе с которыми они придумывают и создают свое кино, она уже директор кинокомпании. Понятно, что ей всего 18 лет, все еще впереди, но она так много чувствует, знает и понимает, гораздо больше, чем я в ее возрасте. Здорово, что у нее есть возможность набирать актерскую школу уже опытным путем, и при этом она видит все, как сценарист, это другой объем мышления. Я просто восхищаюсь, потому что так не умею и не вижу.
— Может быть, скоро будете сниматься у дочки в кино?
— Да, уже есть написанный на меня ролик, я снялась в их студенческом проекте по сценарию ее друга-однокурсника. Но у нее уже есть несколько сценариев, которые заявляются на питчинге в Минкульте и других площадках, то есть они командой ищут деньги. Я надеюсь, что у них все сложится, и мы обязательно поработаем вместе.
фото: Павел Свиридов, телеканал "Россия"
