Евгений Сидихин: для меня большое счастье — возвращаться домой
На канале «Россия» состоялась премьера многосерийной мелодрамы «Счастье не за горами» — история о том, как двум поколениям семьи предстоит пройти через ложь и предательства, преодолеть взаимные обиды и отчаянно защищать своих близких, чтобы наконец обрести родной дом и настоящую семью. Одну из главных ролей — отца семейства, сыграл Евгений Сидихин.О своей любви к Петербургу, парусам, семье, и о том, что делает его счастливым, актер рассказал «ТН».
— Чем запомнилась работа в этом сериале?
— Прежде всего вспоминаются горы, Башкирия, потрясающая красивая природа, люди немножко другие, более открытые, что ли. Вспоминаются люди, с которыми больше общался. До сих пор ем башкирский мед и радуюсь.
— Съемки проходили в горах Южного Урала, и актеров готовили в том числе инструкторы по альпинизму. Вы тоже проходили занятия?
— Нет, мне лазить особо не приходилось. Там небольшие высоты — три или пять метров. Но для этого не надо проходить ничего, никаких веревок, страховок.
— Вы сыграли множество героев, а что бы вы рассказали о Михаиле? Что за человек ваш герой?
— Во время съемочного процесса, когда образ только рождается, говорить о нем — это всеравно что обманывать. Все, что я скажу о Михаиле, это будет не совсем то, что увидят зрители. Человек этот, может быть, более цельный, чем я в жизни. Более готовый к различным жизненным напастям, более крепкий в этом смысле.
— То есть он положительный герой?
— Для меня не было никогда ни положительных, ни отрицательных, ни хороших, ни плохих. Есть люди, обстоятельства, события, которые с ними происходят. В это интересно погружаться, в этом интересно разбираться. Что-то интересно примерить на себя. В этом смысле такие характеристики, как хороший или плохой, для меня не существуют.
— Вы впервые оказались в Башкирии, в горах Южного Урала?
— Когда мы с Валерой Огородниковым снимали «Барак» в Сатке под Челябинском, я несколько раз на машине ехал из Уфы в Сатку. Как раз эти горы проезжал, может, только немного другой маршрут был. Раза два получалось, что я ездил не через Челябинск, а через Уфу, прилетал туда на съемки. И оба раза я ехал темной ночью, понимая только по очертаниям и по свету фар, что едем где-то в горах. Но здесь я смог несколько раз проехаться по этой дороге к Белорецку, и здесь я увидел невероятную красоту. Вот все говорят: Альпы, Альпы. По-моему, эти горы не менее красивы.
— Вам там устраивали какие-нибудь экскурсии?
— Были экскурсии, но я не поехал, отказался. Коллеги ездили в какую-то пещеру, но потом рассказывали, что все здорово устали, ехать было очень долго. Я больше люблю прогуляться рядом. Мне показали интересные тропы, маршруты рядом с базой, где мы жили. У меня там появилась чудесная компания друзей, которые там периодически бывают или живут.
— А в жизни вы любите на природу выбираться?
— Я люблю природу, люблю выезжать на дачу. Для меня милое дело зимой побросать снег. А летом я хожу под парусом. Это тоже невероятный отрыв, невероятная красота. Чем больше скапливается усталости от съемок, от гастролей, тем больше хочется этих отрывов, и они очень помогают восстанавливаться.
— Вы занимаетесь парусным спортом?
— Это не совсем спорт, больше круизинг. Сейчас, к сожалению, на ограниченном пространстве, а раньше вся Балтика была открыта. Мы ходили и в Стокгольм, и в Таллинн. Это на самом деле небольшие расстояния, потому что под парусом люди уходят далеко, даже в кругосветку. Но такого роскошества позволить себе не могу, потому что востребован в театре и в кино.
— Какие еще мужские увлечения у вас есть: рыбалка, стрельба? На что не жалко тратить свободное время?
— Свободное время не жалко тратить на детей. После долгого отсутствия позвать дочку съездить куда-нибудь вместе, покушать, пройтись где-то. Это больше счастье. У меня отец родился в Сибири, и для него охота и рыбалка играли большую роль в жизни, он и меня таскал с собой в детстве. Но я уже тогда понимал, что это — не мое.
— Есть в жизни место спорту, правильному питанию — тому, что сейчас называется здоровым образом жизни?
— У меня есть собака, и она диктует определенный режим: мы гуляем, и каждое утро я прохожу километра четыре в парке вместе с ней. Каждый вечер прогуливаюсь вдоль реки. Пока это все, что я могу себе позволить. Не люблю спортзал, потому что все детство было в серьезном спорте на результат. Живу тем багажом, который приобрел в детстве и юности. Иногда могу поплавать в бассейне в свое удовольствие, но для этого надо иметь массу свободного времени.
— Что за собака у вас?
— Маленькая лаечка с голубыми глазами, очень умная и очень преданная. Живет у нас уже пять лет. Мы подарили собаку дочери, но основную заботу о ней пришлось взять мне. Но я часто уезжаю, меня не бывает дома, и собака скучает. Хотя она умная и все прекрасно понимает. Так как я в семье главный, то, естественно, она ко мне и относится как к главному.
— Вы любите свой родной город Санкт-Петербург. Какие качества отличают настоящих петербуржцев от тех же москвичей? Почему вас никогда не манила Москва?
— Просто я родился в Питере и привык к нему. Про качества хочу сказать, что для меня уже давно не существует этих качеств. Есть личные качества каждого человека, независимо от того, в Уфе он живет, в Петербурге или в Москве. На сегодняшний день очень сложно найти качества, которые отличают петербуржца от москвича. Возможно, «парадное» и «поребрик» иногда звучит. Но когда я в Москве, не задумываясь говорю водителю «подъезд». Сами коммуникации уже настолько высоки, что в принципе эти грани стираются. Раньше люди жили более оседло, на одном месте, мало куда ездили. Это было событийно, когда раз в год куда-то собираюсь и где-то гостили. Сейчас, с той интенсивностью, с которой мы мотаемся из города в город, делаем дела, решаем какие-то вопросы — эти характеристики стираются. Для меня Москва и Петербург — давно уже один мегаполис. Я очень люблю Москву, люблю в ней работать. Она настраивает на рабочий ритм. В Петербурге тоже хорошо работать, но это дом. Дома все тянет отдохнуть, сделать домашние дела. Это всегда мешает. В этом смысле в Москве работать легче.
— Петербуржцы говорят, что самое сложное в Москве — это московский темп и ритм жизни. В Москве все быстро, все спешат, трудно встроиться в эту систему. Вы такое чувствовали на себе?
— Нет, наверное, я живу в своем темпе и ритме. Иногда мне кажется, что москвичи тормозят. Для меня нет этих граней, есть люди. У каждого что-то свое, и это не зависит от того, где человек живет.Сейчас приезжаешь в тот же Красноярск, общаешься с людьми и понимаешь, что в принципе люди везде одинаковые. Приезжаешь в Португалию, в Германию, там общаешься по делу и понимаешь, что в принципе ты по делу так же общаешься с москвичами. Разницы я не вижу, честно. Поэтому для меня и национального вопроса не существует.
— Питерский климат: многие говорят, что очень мало солнца, сырость, промозглость…
— Мне кажется, это тоже заблуждение. В Питере достаточно много солнца. Бывает такое жаркое лето, что я на воде становлюсь похожим на негра с белыми волосами. Мне хватает питерского солнца. Помню, когда нас, питерских ребят, забрали в армию и мы попали в Туркмению, первые дни мы дышали над поливалками и лужами. Было тяжело дышать и казалось: куда так много солнца? А потом, через некоторое время привыкли и к этому, уже более-менее нормально себя чувствовали в эту жарищу в песках. Человек такое существо, что ко всему привыкает. Ко многому.
— И все-таки ваши дочери никуда из родного города уезжать не хотят.
— У средней дочери был опыт, она уезжала, поступила учиться в Прагу, в университет, на два факультета сдала экзамены на бюджет. Но через полгода, конечно, разобралась, где она находится, и вернулась в Россию. Это замечательно, значит, здесь действительно хорошо! Мы видели многие страны, и для меня нет лучшего места: где родился, там и пригодился. Петербург я считаю самым красивым городом мира. Я много где был и не видел города красивее.
— Не считали количество стран, где побывали?
— Нет, не считал, ни количество фильмов, ни количество стран. Бухгалтер из меня никакой.
— Как часто получается проводить время всей семьей? Есть ли у вас устоявшиеся традиции для тех случаев, когда вы собираетесь вместе?
—Ну, вот вчера я освободился в районе восьми часов вечера и, несмотря на достаточно сильную усталость, поехал на Васильевский остров в кафе, где собрались мои родственники, были дочери, жена, внучка. Я поехал туда, чтобы хотя бы на полчасика всех увидеть, обнять и побыть в этой атмосфере среди своих. Это очень приятно.
— Радует ли вас творческая судьба вашей старшей дочери Полины, которая пошла по вашим стопам? Удается ли вам встречаться на съемочной площадке?
— Хотелось бы почаще. Я горжусь ею, она очень талантливая девочка. Верю, что сможет сделать что-то интересное, она себя и в режиссуре пробует, придумывает очень интересные тренинги. Полина невероятно талантливая, и мне кажется, что она еще скажет какие-то слова этому миру.
— Работать с дочерью — всегда приятный бонус…
— Не всегда. Мне легче сыграть отца, если в роли дочери будет не настоящая дочь. Многие педагоги говорили: те, кто прошел войну, о войне хорошо не напишут и хорошо не сыграют. Бытует такое мнение, и я понимаю, откуда тянутся эти нити.
— Слишком большая ответственность?
— Творчество фантазийно, ты возбуждаешься, примеряя что-то на себя. Примеряя вымысел, над вымыслом слезами обольюсь. Когда это настоящее, оно не требует творческого подхода, оно уже есть. Оно живет и требует просто любви, жизни и не афиширует этого. Меня всегда немного коробило, когда мы с Полинкой оказывались на одной площадке. Это было непросто. Приятно за дочь, но я как бы другими глазами смотрю и оцениваю по-другому. И она тоже. Прежде всего для нее я — отец, поэтому лучше играть отца с чужой актрисой.
—Вы недавно выдали замуж среднюю дочь Аглаю. Думаю, это не менее волнительно, чем оказаться с дочерью в кадре.
— Свадьба удалась, это было большое счастье, у меня подступали слезы от радости, от умиления, чувств, которые наполняли меня. Я понимаю, что это все условно, существует настоящее чувство, и, если оно есть, это большое счастье. В данном случае меня наполняли чувства оттого, что я вижу: это настоящее, это любовь. Дети счастливы, и это самое главное.
— Вы сразу одобрили выбор дочери? Или устраивали будущему зятю проверки?
— Боже упаси меня от каких-то проверок. Это их жизнь, их путь, я только могу помочь, поддержать, подсказать. Я же вижу, как они друг с другом общаются, и этого мне достаточно.
— А младшая Анфиса чем занимается в свои 16 лет? Она тоже планирует продолжить семейную династию?
— К сожалению, нет, она пока не видит себя в этой профессии, хотя поет потрясающе, у нее огромное обаяние. Они сейчас с подружкой, Соней Хвошнянской, дочкой актера Бориса Хвошнянского, записали песню — потрясающе! Я был на съемках в Казани, когда она мне на телефон пришла, и я слушал — в восторге просто! Но, к сожалению, Анфиса видит себя в чем-то другом, ее интересует искусство, художники, хочет водить экскурсии. Думаю, все можетеще не раз поменяться. Посмотрим, что будет дальше. Мне нравится, что она находится в поиске, это замечательно.
— То есть при явных талантах она не говорит, что хочет стать актрисой или певицей?
— Не точто не говорит. Она говорит, что не хочет быть актрисой. Полина, например, до последних дней не знала, чего она хочет, была готова пойти в университет. Хотя ей говорили: иди в театральный. Тем более Дима Брусникин, у которого она к тому моменту снялась, звал ее к себе. Она поехала в школу-студию МХАТ, прошла там три тура, но вернулась в Питер, потому что у нее тут, оказывается, были отношения.
— А Аглая в чем нашла свое призвание?
— На сегодняшний день Глаша оканчивает институт на улице Правды, учится на продюсера. Но параллельно с этим она работает, устраивает форумы, общается с людьми, занимается криптой и многими современными механизмами. Думаю, что она тоже в поиске. Поиск — это хорошая вещь, потому что человек должен развиваться, двигаться, особенно молодой. Тогда можно достичь чего-то большего. И супруг ее тоже окончил с экономический вуз с красным дипломом и работает уже в финансовых структурах.
— Теперь у вас в семье и продюсер свой, и финансист.
— У нас в семье не продюсер и финансист, у нас в семье родные люди. Это совершенно другое. Я за мужа Аглаи так же волнуюсь, он стал близким мне человеком.
— Вы невероятно трогательный, такой любящий папа, это невозможно не заметить. Я с вами разговариваю и чувствую вашу огромную любовь к дочерям. А правда, что в молодости вы очень хотели сына?
— Все вокруг говорили: «Главное — родить сына». Я тоже был в этом потоке. Но когда у меня родилась дочь, оказалась у меня на руках, я понял, насколько это прекрасно. Даже не знаю, как бы я мальчика воспитывал. Дочерей воспитывать не надо, их надо просто любить. Они должны чувствовать эту любовь.
— У вас с супругой в этом году юбилей, 35 лет— коралловая свадьба. Отмечали ли вы это событие?
— Нет, не отмечали. Она приехала с работы, мы пошли в кафе рядом с домом, выпили немножко вина. Посидели, поговорили. Таня была очень довольна.
— Поделитесь как человек опытный: на чем строится семейное счастье и как переживать кризисы?
— Я не считаю себя опытным человеком, потому что это глупо — считать себя опытным. Жизнь постоянно меняется, ничто не стоит на месте. И мы меняемся: и я, и Таня. Но если есть любовь, она никуда не денется. Никакие кризисы не погубят ее. Любовь и к детям, и к дому, который наполнен теплом. Почему я так ценю это? Потому что я огромное количество времени провел вне дома — на съемках, на гастролях. Всегда возвращался домой. Это большое счастье — возвращаться домой, я это очень ценю.
— То есть можно сказать, что дом и семья делают вас счастливым?
— Счастливым человека может сделать только он сам. Можно иметь дом и семью и быть несчастным. В данном случае я счастливый человек, потому что для меня большое счастье — возвращаться домой.
фото: телеканал "Россия"
