Андрей Гульнев: в молодости мне казалось, что в театральных вузах «все куплено»
Иногда кажется, что Андрей Гульнев служил или находится на действительной службе в полиции, настолько убедительно и гармонично ему удается сыграть служителей правопорядка в кино. Но театралы Санкт-Петербурга подтвердят, что не менее талантливо и органично он смотрится на театральной сцене в больших драматических ролях по пьесам классиков — Чехова, Бунина, Ремарка. Сам он говорит, что не устает от ролей в полицейских сериалах и мечтает сыграть свою первую главную роль в кино. О том, зачем ему главная роль, как наставить на путь истинный нерадивого студента и почему он предпочитает велосипед любому другому средству передвижения, актер откровенно рассказал в эксклюзивном интервью «ТН».
— НТВ готовится к показу седьмой сезон полюбившегося телезрителям сериала «Невский». Какие изменения ждут вашего героя подполковника Михайлова в этот раз?
— Нас с Семеновым переведут в главк, у нас появятся новые подчиненные, но останутся и старые сослуживцы. На новом месте интересных дел заметно прибавится. Не знаю почему, но в какой-то момент львиная доля событий в жизни Михайлова стала закручиваться вокруг его многочисленных женщин. (Улыбается.)
— Вашего Михайлова за семь сезонов изрядно помотало между коррупцией и честной службой. Вас не удивляет, что от сезона к сезону Михайлов, словно новый персонаж, которого ментально переформатировали?
— Раньше меня это очень сильно удивляло и даже раздражало, и не только в «Невском». Но, надо учитывать, что, во-первых, сценаристы в сериалах от сезона к сезону могут меняться. Во-вторых, человек, который пишет сценарий, сам не знает, сколько проект будет длиться и куда разовьется линия того или иного героя. Ни у кого из команды сценаристов зачастую элементарно нет долгосрочного стратегического плана развития сюжета, все делается и корректируется в моменте: серия пишется — серия снимается.
— Но ведь есть же костяк актеров, который снимается с первых серий. Они же могут подсказать?
— Мы с коллегой Антоном Васильевым делаем в этом плане все возможное, на что хватает нашего актерского влияния. Всегда поправляем, если видим несостыковки. Иногда это удается, а иногда — нет. Я не раз предлагал продюсерам делать кейсы на каждого персонажа, чтобы новые сценаристы и режиссер не сидели и не отсматривали все предыдущие сезоны. Чтобы все определяющие поворотные события вокруг персонажа, его главные личностные маркеры были собраны в этом кейсе и брались за основу нового сценария. К сожалению, пока на это не хватает времени и средств.
— Одним из ваших партнеров в одном из сезонов «Невского» была ваша супруга. У вас были проекты и с родным братом. Для вас сложнее или легче играть с родственниками?
— Какой-то специфики я не почувствовал. Все шло так же, как и с другими коллегами. Я лично никому скидок на площадке не делаю. Мы же все профессионалы. Если мы работаем — родственники или не родственники, давайте все будем максимально хорошо работать.
— А дома вы с супругой проговариваете какие-то рабочие моменты?
— Да, мы часто обсуждаем вопросы, связанные с работой в театре или кино. Я стараюсь по мере возможности ей что-то подсказать, она мне помогает всегда, если мне что-то нужно проработать в роли. По всем позициям стараемся подтягивать друг друга.
— А как у вас распределяются социальные роли в семье?
— Когда я не занят по работе, то стараюсь максимально помочь, всегда беру на себя какие-то бытовые обязанности. А когда занят на работе, то все время с детьми проводит жена. Ну и теща нас периодически выручает. Приезжает по первому же звонку и остается с нашими детьми столько, сколько нужно, — золотой человек. Да и моя мама часто приезжает повидаться с внуками, помогает. В общем, страхуем друг друга, чтобы не было каких-то сбоев. Вообще нам с супругой, я считаю, очень повезло с родителями, которые всегда готовы помочь нам и мудрым словом и делом.
— У вас разнополые двойняшки. Они характером на кого похожи?
— Егор — на папу, Лиза — на маму.
— Они уже хотят стать актерами?
— Не знаю, сын — увлеченный хоккеист, а дочь творческая очень. У нее музыкальная школа, танцы, занятия по вокалу. В четыре года сама начала изучать корейский язык, сказала, чтобы купили ей учебник. Для меня это все было так неожиданно! Мы думали и про театральную студию, но походили по ним и поняли, что там нашим детям нечего делать. Какие-то непонятные упражнения на общее внимание, на развитие фантазии.
— Сами расскажете детям все секреты актерского мастерства?
— Если захотят стать актерами, то после школы пойдут, как и все, в театральный вуз, отучатся четыре года, получат дипломы. Чтобы заболеть театром, на мой взгляд, не надо с малолетства пропадать за кулисами. На талант это закулисье никак не влияет, уж поверьте. И даже если ты будешь целыми днями заниматься в театральной студии с самого детства, не факт, что станешь потом хорошим артистом.
— Но в вашем случае так и получилось. Вы же тянулись за старшим братом, за ним в творческую студию пришли.
— Так получилось, потому что театр «Апрель» был, возможно, единственным приличным местом для детей из моего окружения. Особого выбора-то у нас и не было. Художественный руководитель театра «Суббота» Юрий Александрович Смирнов-Несвицкий очень хорошо сказал: «Время было тяжелое, и они искали сообщество, пригодное для жизни и пришли в театр, потому что других сообществ не было». Мне кажется, что в моем случае так и произошло. Еще и брат приходил после занятий вдохновленный, веселый, много рассказывал о театре. Я просил, чтобы он взял меня с собой в театр, но он постоянно говорил: «Ты еще маленький». Пришлось пробиваться самому. Своим детям я предложил такой вариант: «Ребята, занимайтесь, пока есть возможность, всем подряд, делайте что хотите, потому что из этого всего и будет складываться ваша будущая профессия».
— Какие вам приходят мысли в голову, когда вам звонят с предложениями из очередного полицейского сериала?
— Я не зацикливаюсь на том, что у меня уж очень много ролей правоохранителей, стараюсь этот момент проскакивать. Все, что мне предлагают, я очень внимательно рассматриваю. Конечно, бывают такие предложения, когда думаю: нет-нет-нет, только не это. Но такое происходит по разным причинам, и однотипность персонажей не главная в этом ряду. Для меня более важен период съемок, когда будут снимать: через полгода или завтра. Сколько времени я на это потрачу: месяц или два. У меня уже было такое, что при 12-15 спектаклях в месяц у меня параллельно шли съемки еще и в двух сериалах. Это работа на износ, у меня практически не было выходных. Обычно я спрашиваю продюсеров: «Друзья, если вы именно ко мне обращаетесь, а не рассматриваете просто артиста в потоке, если нужен именно я, то постараюсь найти для проекта время». В свою очередь, хотелось бы отметить кинокомпанию «Триикс Медиа», которая всегда идет на встречу в таких вопросах, составляет максимально удобный график съемок для артистов.
— Какие роли вам были бы интересны? В каком жанре помимо криминальных сериалов?
— Я не хочу вас разочаровать, но у меня нет какого-то определенного жанрового запроса. Нет и никаких особенных пожеланий относительно ролей. Мне просто нравится работать в кадре и на сцене — это моя профессия. Единственное сожаление, что у меня пока никогда не было по-настоящему главной роли, чтобы весь проект строился вокруг моего персонажа. Главная роль — это особое психологическое испытание. Но она обязательно нужна артистам для обретения новых психофизических ощущений, выхода на какой-то новый уровень самосознания.
— Но вы ведь пробовались на главную роль в «Невском», не жалеете, что она досталась Антону Васильеву?
— Нет, конечно. Я не хотел бы оказаться там, где я не должен оказаться в силу каких-то причин. Не хочу, чтобы знакомые, друзья или еще кто-то влияли на мое присутствие в проекте. Мне так легче и свободнее дышится. Когда все на своих местах, это гораздо дороже и ценнее для меня.
— В театре у вас много больших и знаковых ролей — и Есенин, и Треплев.
— Да, в театре у меня с этим все в порядке. Но кинематограф — это совсем другое подключение. Для меня важнее, не какую роль конкретно я сыграю, а именно пройти этот путь как артист от начала и до конца.
— Что это вам даст?
— Это как сложное испытание, которое сделает меня увереннее и сильнее в творческом плане, откроет мои слабые и сильные стороны. Я хочу этот путь пройти, чтобы осознать, на каком профессиональном уровне в данный момент нахожусь.
— А от ролей полицейских у вас есть какие-то преференции от МВД? Украденный велосипед ваш они нашли?
— Не нашли. (Улыбается.) Пришлось купить себе новый. Но они сразу честно предупредили, что не найдут, там ежедневно по сто таких заявлений. К ним претензий нет, потому что было честно сказано.
— В общем, подполковник Михайлов себе в отдел таких сотрудников не взял бы?
— Я стараюсь эту грань восприятия своей профессии не переходить. То, чем занимаются реальные сотрудники полиции, разительно отличается от будней наших киногероев. Дай бог им здоровья, твердости и всего, потому что это очень сложная работа. В основном, конечно, люди подходят и благодарят за работу. «Невский» как-то зашел людям, несмотря на то, что у нас там все злодеи. (Улыбается.) Причем, говорят, что сериал смотрят семьей, видимо, есть какой-то эффект обратный.
— Вы в свое время подавали документы во многие московские театральные вузы, но поступить не удалось. Почему Москва вас не приняла?
— Мне было 17 лет, и это был первый большой город, куда я приехал самостоятельно. Может, это самонадеянно так говорить, но мне казалось, что я очень хорошо был подготовлен для поступления.
— Почему тогда не удалось убедить приемную комиссию?
— Мне в семнадцать лет тогда казалось, что мир несправедлив и груб ко мне и в ведущих московских театральных вузах «все куплено». А может, и не казалось. (Улыбается.) Мне предложили поехать поступать в Ярославль, но я тогда понятия не имел, что такое Ярославль в театральном измерении и где он находится. Для меня было только два варианта — Питер и Москва. Видимо, судьбе было угодно распорядиться так, чтобы я оказался в Северной столице и начал свою творческую карьеру там.
— Геннадий Рафаилович Тростянецкий сразу оценил ваш талант?
— Не могу сказать, что сразу. Я у него был на первом туре, на прослушивании, и меня пропустили на второй тур. Но на второй тур я не приехал, потому что отправился в Москву. Когда вернулся, у них уже вовсю шли конкурсные концерты. Концерт длился 12 часов, но я дождался, когда он закончится, набрался наглости и постучался в дверь приемной комиссии. Мне разрешили зайти, погоняли быстренько, посмотрели со всех сторон все мои таланты, и вскоре в списках на зачисление я увидел свою фамилию.
— А почему возникло недопонимание с руководителем курса, что пришлось расстаться на выпускном курсе?
— Скажем так, я был молодым парнем, попавшим в большой город. Я был наглый, активный, любил жизнь во всех ее проявлениях. Возможно, прогуливал занятия не чаще, но как-то заметнее других. Но почему-то чаша терпения у Геннадия Рафаиловича переполнилась к концу выпускного курса. 1 апреля вышел приказ о моем отчислении с курса. Вот это для меня было неожиданно.
— 1 апреля — это же День смеха, вы не сочли это за шутку?
— Там уже не до шуток было.
— Как пережили такой удар судьбы?
— Это был тяжелый момент в моей биографии, не скрою. Но все, что нас не убивает, делает сильнее — так же? В это же время у меня еще и отец ушел из жизни. Мама и брат — мы это очень тяжело переносили и переносим до сих пор.
— Потом приходилось встречаться с Тростянецким?
— Да, и это получилось, как в артхаусном кино, — встреча двух человек у которых не закрыты счета на пустынной ночной улице. В Петербурге ведь редко бывает такое, чтобы на улицах не было никого, даже ночью, но тогда произошло именно так. А может быть, это мое актерское подсознание выстроило такую драматичную мизансцену. (Улыбается.) Представьте картину, два человека идут по пустынной улице навстречу друг другу, уже стемнело, красивые фонарики вдоль дороги светят — эх, так и просится в кадр сцена! Я в какой-то момент понимаю, что одинокая приближающаяся фигура — это тот самый Геннадий Рафаилович, которого я не видел с тех пор, как он меня отчислил со своего курса. Мы поравнялись, я поздоровался, но он, как обычно, взял инициативу в свои руки, говорит: «Я сейчас репетирую в БДТ «Веселый солдат» — это твоя роль». Похлопал меня по плечу и пошел дальше.
— Наверное, у него какой-то гештальт закрылся?
— Не знаю. У меня никакой обиды и злобы в его адрес в тот момент не было. Наверное, много лет назад на его месте я бы поступил так же, но перед этим, как минимум, попытался бы поговорить со своим проблемным студентом по душам. Бывают ведь театральные курсы, как семья, но у нас не было такого. Это не означает, что мы с однокашниками выпустились, разошлись и потеряли связь. Нет! Сейчас отслеживаем друг друга в соцсетях, радуемся удачам, грустим о невосполнимых потерях. Но чтобы собираться, встречаться — у нас такого нет.
— Этот жизненный урок как-то повлиял на вас?
— Теперь я знаю: если мне вдруг на дороге попадется талантливый парень в такой ситуации, я точно постараюсь привести его в чувства, постараюсь дать ему еще один шанс. До последнего буду его колбасить — жестоко, не жестоко, методы могут быть разные, но буду изо всех сил стараться перенаправить его в правильное русло.
— Вы нашли в себе силы и возможности доучиться и на выпускном курсе поставили монолог в стиле Леонова. Это ваш любимый актер?
— Один из любимых. Жалею, что так и не увидел его на сцене театра. Он, безусловно, величайший артист и одним из самых ярких представителей российской драматической школы. Вообще, Ленком — это особенный театр. Когда впервые посмотрел там «Чайку», был поражен. Артисты только выходят на сцену, а уже овации в зале. Они еще ничего не начали делать, просто из-за кулис первый раз вышли. Такого я нигде больше не видел. При этом по каким-то моментам к спектаклю в целом у меня были вопросы. А вот на всех артистов я смотрел с немым восторгом. У того же Броневого каждая реплика — в гранит. Смотришь и понимаешь, что присутствуешь в одном зале с гением, что именно таким Дорна, скорее всего, видел и сам Чехов.
— После отчисления вы даром времени не теряли, работали барменом. Какой коктейль у вас фирменный?
— Я особо не увлекался этим делом, воспринимал как временную работу. К тому же с алкоголем я давно не дружу — это зона риска, в которую я заходить не хочу.
— А для друзей делаете сейчас коктейли?
— У меня многие друзья сами занимаются ресторанным бизнесом. Когда вдруг бывал безработным, когда нужны были деньги, они всегда меня поддерживали и трудоустраивали. Я всегда был накормлен и напоен, что бы со мной ни происходило. Чтобы не подвести их, я всегда оговаривал одно условие: «Если вдруг меня позовут сниматься завтра, то я не приду на работу, уж простите».
— Не обижались?
— Нет, они всегда знали, что для меня моя профессия — это главное. Для них, впрочем, тоже.
— Какое-то другое хобби у вас есть?
— В свободное время я очень люблю прокатиться на велосипеде. У моей жены родители спортсмены, преподаватели физкультуры. Тестю, например, уже 66 лет, но он до сих пор продолжает кататься зимой на лыжах, а летом гонять на велосипеде на различных соревнованиях.
— Зарядили вас своим личным примером?
— Глядя на них, мне тоже захотелось купить себе велосипед. Но мне тесть сразу сказал: «Не торопись покупать, возьми пока дочкин». Велик был весь такой старенький, разбитый, но я сезон на нем откатался с огромным удовольствием. Понял, что мне это зашло, и купил себе первый хороший велосипед в день рождения. Когда первый раз ехал на нем, у меня слезы из глаз от радости текли ручьем.
— Воспоминания нахлынули?
— Возможно. Ведь это было одним из немногих развлечений в моем детстве. У меня был велосипед «Школьник», на котором я с утра до ночи колесил по всей округе. Автомобиля у моей семьи тогда не было, он появился гораздо позже, когда я уже уехал из отчего дома. Возможно, поэтому у меня нет такой сильной тяги к вождению машин, как у моей супруги. Она вообще за рулем чувствует себя гораздо увереннее, чем без авто. Даже когда была беременна двойняшками, передвигалась исключительно на автомобиле. Иногда я сожалею, что не могу ее подменить и разделить ее обязанность семейного водителя, но потом вспоминаю, что у меня даже нет водительских прав. Была попытка их получить, я даже начал обучение, но из-за постоянной занятости не смог его закончить и поезд ушел.
— Не очень, наверное, удобно передвигаться по городу пешком?
— Есть определенные проблемные моменты с комфортом передвижения, но я считаю себя современным городским жителем, ведь есть же отлаженный общественный транспорт. На работу в театр мне удобнее добираться на метро, на съемочную площадку обычно еду на служебной машине или беру такси. Ну нет у меня пока водительских прав и соответственно возможности садиться за руль авто. А может, просто бюджет семейный экономлю? (Улыбается.)
Евгений НИКОЛАЕВ
фото: НТВ
