Михаил Николаев: я перестал искать друзей среди врагов и вступать в сообщества против кого-либо
Надо смотреть на мир своими глазами и не бояться быть странным...
На Пятом канале планируется показ нового сезона сериала «Филин». О своем персонаже враче Борисе Шипилове, о том, на что готов ради роли, о любви к чтению и о том, чего ему не хватает для счастья, в интервью «ТН» рассказал актер театра и кино Михаил Николаев.
Актер признается, что когда первый раз увидел себя в кино, то решил, что больше это смотреть не будет, так сильно себе не понравился, ведь особого кинематографического опыта у него мало, поклонники чаще привыкли видеть его на театральных подмостках. Но в силу своего характера он и над киношной ролью работает тщательно, со своим подходом. «В кино надо каким-то образом поймать волшебный момент, когда случается эта энергетика, — говорит он, — однако бывает, что ее не происходит». И тогда начинается огромная работа над собой, с партнером по площадке. И судя по тому, что сериал «Филин» получил продолжение, его актерская работа, так же как и коллег по цеху, выполнена профессионально.
— Скоро на экраны выходит продолжение сериала «Филин», которого с нетерпением ждали его поклонники. В чем секрет популярности этого кино?
— Наверное, в том, что люди устают от своих собственных проблем, от проблем, которые им создают, и хочется посмотреть какие-то не погружающие их в страсти триллеры. Так сказать, легкий иронический детектив. Интересна и сама форма подачи, и уникальные герои. Обычно у нас в детективах люди в погонах, а здесь два в одном. Есть главный герой — Алексей Геннадьевич Филиппов. Коллеги зовут его Филин. И есть полиция, которая что-то расследует. Я думаю, что это здорово придумано! А еще и любовная линия есть. Вокруг главного героя много красивых женщин вьется.
— Какой он, ваш персонаж — главный врач больницы?
— О Боже! Монтажно буду говорить. Когда меня утвердили, стал читать сценарий, увидел сухаря, который раньше был врачом, а потом выбрал административную стезю. Прижимистый, постоянно на чем-то экономит, ругается, да еще и не чист на руку… Отложил сценарий, походил два часа и по-другому перечитал. И я увидел столько юмора вот в этом всем. Я стал и адвокатом, и прокурором для своей роли. Я не только его осуждаю, но и пытаюсь его защитить. Я вижу, что человек в тупике, ему очень тяжело, что он зависит от начальства, он не может уже перейти на сторону добра, так скажем, в сторону своего оппонента — Филина, которого играет Даня Якушев. Но он ведь тоже хороший врач. Я все это стал додумывать, потому что Станиславский сказал великую фразу: «А если бы…». И вот это «если бы» — это фантазия, воображение, где ты можешь придумать живого человека, чтобы в нем было что-то подвижное. Но обязательно с юмором и обязательно с иронией, потому что иначе это все будет такое сухое, неинтересное и скучное. Понятно, что это скользкий путь. Важно не скатиться в одну сторону: не слишком водевильничать. Или, наоборот, не передраматизировать ситуацию, а соблюдать равновесие на достойном уровне.
Моя роль к тому же на сопротивление. Все говорят: «Ой, Миша, как тебе подходит эта роль», или, наоборот, кто-то говорит: «ну надо же... у тебя есть такие роли драматические, а ты что-то такое легкое сейчас играешь». Я не считаю, что роль Шипилова — легкая. В каждой роли есть свои особенности. У моего киногероя есть много вещей, которые не свойственны лично мне. Допустим, мой персонаж приезжает в больницу на работу на «Мерседесе» с личным водителем. В моей жизни нет ни «Мерседеса», ни водителя, мне спокойнее на метро. У моего героя море всевозможных костюмов, рубашек, галстуков. И каждый раз мне приходится на съемках вступать в борьбу с самим собой, потому что я — это майка, футболка, джинсы. Мне так удобнее. Когда получил роль Шипилова, обратил внимание на то, что в моем гардеробе совсем нет пиджаков. Джинсы есть, 147 маек, 834 футболки, а вот костюма ни одного. А ведь у меня возраст уже такой, когда надо выглядеть солидно. И часы отнесу к разряду «из солидных». Я их на съемках не снимаю, иначе где-нибудь забуду, настолько несвойственный мне предмет. Но каждая роль требует жертв. Так что потуже затягиваю галстуки и стараюсь не умирать в такой одежде.
— На что еще вы готовы пойти ради роли в довесок к непривычной одежде?
— Наверное, когда был молодой, то на все. Вообще, я считаю, что молодость и дана на всякие мерседесы, дворцы, замки, всевозможные блага, которыми обладает весь этот замечательный большой мир. А с возрастом ты понимаешь, что ради роли, о которой ты мечтаешь и которую ты хотел бы, надо через что-то переступить. А я уже не готов, не могу предавать себя, потому что это нельзя оправдать.
— А когда ездите в метро, вас часто узнают? Заговаривают? Может, какие-то вопросы как доктору задают, ведь зрители часто ассоциируют актера с его ролью?
— Да, узнают, всматриваются. Если компания едет, то начинают переговариваться, потом подойдут и спросят, не ошиблись ли, правильно ли предположили, что я главврач из «Филина». И, конечно, многие зрители почему-то думают, что я веду себя в жизни точно так же, как на экране, и очень удивляются, что это не так. Кто-то радуется этому, кто-то разочаровывается, но я не вижу в этом ничего отрицательного, это часть профессии. Зритель влюбляется в твоего персонажа или он ему симпатичен — это же классно, что есть такая реакция, твой труд оценен по достоинству, но в жизни актер может очень значительно отличаться от персонажа, более того, когда возвращаешься домой после тяжелого спектакля, а завтра утром съемочный день и вечером опять спектакль, то приходится собирать последние силы, чтобы начать разговор с узнавшим тебя зрителем, и ты можешь показаться не очень добрым человеком. Многие пишут в соцсетях и советуют, как нужно было сыграть ту или иную сцену, что нужно добавить, что убрать. Причем это делают совершенно незнакомые люди, без сомнений, что вроде бы это не прилично и я не спрашивал совета. Никого не обижаю, если нет хамства и панибратства, то отвечаю и благодарю.
— Есть из не сыгранного, что вы бы хотели сыграть? Может, Гамлета?
— А мне Гамлет, как раз, никогда не нравился. Он скучный, ходит все время с черепом и постоянно ноет. Мне больше нравится Клавдий. Вообще, никогда не боялся маленьких, небольших ролей. Я так любил сцену, что я не заметил, как прошли все те года, которые сейчас за спиной. Я лечусь сценой. Мог бы, наверное, по клубам больше ходить, какими-нибудь другими бездарными делами заниматься. А я больше посвящал себя литературе. Допустим, давали какой-то материал, я думаю: «Боже мой, как я это сыграю? Я же ничего не соображаю, ничего не понимаю». Бери книги — читай, смотри, ходи в музеи... Люблю путешествия, потому что это всегда возможность удивиться чему-то, приобрести что-то новое. И надо удивляться, надо! Никогда не надо ни перед кем оправдываться. Жизнь одна, и ты ее проживаешь так, как ты хочешь проживать, но достойно. Милосердным быть к людям и к себе. Давать себе возможность даже на ошибки.
— Были в вашей карьере сложные для вас сцены, которые ни с 20-го, ни с 50-го дубля не шли?
— Да. Это зависит от меня, когда не с той ноги. Ты реально встаешь утром не с той ноги, не задалось. Ты приходишь на работу, стараешься все это сдержать в себе, потому что нет возможности выйти на улицу и прокричаться. И спасает только чудо — партнер по игре. Как только ты перестаешь в себе ковыряться, копаться, как только ты замечаешь партнера, который готов тебе помочь, сразу все встает на свои места. Для меня кино — это что-то новое, другое, иное качество. Я раньше не снимался. И мне очень нравится кино.
— Вы говорите, что увлекаетесь литературой. Сейчас есть время на почитать?
— Книга, которую я прочитал последней к настоящему моменту, очень большая, о Дягилеве. В мой день рождения наш режиссер Дмитрий Аверин подарил мне огромную книгу про Сергея Дягилева. Раньше читал отрывки в интернете, а теперь она у меня вся! Заметил, что быстро читается, то быстро и уходит, то, что читается медленно, надолго остается. Мне очень интересен этот персонаж, интересен его мир, жизнь.
— А что предпочитаете из художественной литературы?
— Многое, но сейчас, чтобы облегчить свой мозг после съемок и спектаклей, читаю детективы. Агата Кристи уже по второму или третьему кругу пошла. И из фильмов тоже предпочитаю детективы. Когда у нас была «веселая» пандемия, я смотрел так: делил день на два. Смотрел разные спектакли — разных совершенно годов, разных театров, и черно-белые, и цветные. А вторая половина дня — это как раз были детективы: читал и смотрел. Видел одну экранизацию Жоржа Сименона с Жаном Габеном, там сто серий, но я их все посмотрел. Я очень люблю итальянское и французское кино, недавно открыл для себя норвежский и финский кинематограф.
— Вы настолько любите кино и театр, наверное, уже с раннего детства мечтали стать актером?
— Совсем нет, в детстве я хотел быть шофером, хотя не знаю, почему. А еще мне казалось, что советский кондуктор — это так здорово! Потом очень сильно нравились самолеты, думал, что пилотом было бы быть кайфово, а сейчас, когда ты уже без дури в голове, может быть, пришло время перестать метаться и подумать, что, наверное, та профессия, которой ты занимаешься, это и есть твоя истинная профессия, твое призвание и перестать думать о всякой ерунде.
— Среди ваших детских мечтаний о профессии было все, но только не актерство. Как же в вашей жизни случилась школа-студия МХАТ?
— Я заболел актерством в театральной студии, меня театр пронзил сразу и безоговорочно! Мы репетировали и играли детские сказки, в них я был и зайцем, и волком, и пионером — для меня открылся новый мир, в котором можно было фантазировать, выдумывать, быть другим, удивлять, что можно быть другим! Обычная жизнь стала для меня рутиной и оставалось только одно — поступить в театральный институт. Я, правда, был одержим этой идеей, ничего другого в моей голове не оставалось — только театр, только сцена. И еще одно — поступить именно в Школу-студию МХАТ. Не знаю почему, но только туда! И моя мечта сбылась. Но заканчивал я свое актерское образование в Петербурге, на курсе великого профессора Владимира Петрова, но это уже другая история…
— В прошлом году вы отметили юбилей — 50 лет. Изменилось ли как-то восприятие жизни? Возможно, появились новые планы, мечты, о которых раньше и речи не было?
— Жизнь и отношение к жизни и к профессии стали меняться у меня раньше, чем я отпраздновал 50 лет. Ушла какая-то суета и хаос из головы, перестал искать друзей среди врагов, стал ценить сегодняшний день, не бояться одиночества, не вступать в сообщества против кого-либо. Я учусь быть милосердным, и это оказалось очень трудной задачей, но ничего, мне не страшны никакие препятствия, главное, не бояться преодолевать самого себя. В планах — познать себя, не потерять чувствительность к профессии, к людям. Хочется продолжать работать в театре, больше сниматься в кино. Выделяю себе на профессиональную деятельность еще 5 лет, а дальше посмотрим.
— Возможно, вольный вопрос, но что вам не хватает для счастья? И вообще, может ли быть человек счастливым или это утопия?
— А я не знаю, чего мне не хватает, вроде все есть. Мечтал стать актером? Вроде стал. Сложность профессии не в интригах и не в желании получить конкретную роль, сложность в том, что нужно оставаться самим собой в этих непростых ситуациях, не размениваться на пустяки, не заниматься предательствами, а верить, надеяться и любить. Для кого-то счастье, допустим, купить дом в Испании, для меня — промокнуть до ниточки под дождем, и я очень долго буду счастлив этим ощущением. Иной скажет, какой странный 50-летний человек, но пусть в глазах людей я такой, надо смотреть на мир своими глазами и не бояться быть странным.
Марина ДОРОШЕВА
