Этери Бериашвили: похудела на 20 кг, чтобы впечатлить человека на 13 лет моложе
Этери Бериашвили — одна из тех, кто личным примером доказывает, как важно следовать своей мечте и не бояться ради нее круто изменить свою жизнь. Сценическую карьеру Этери начала, будучи уже дипломированным врачом, сейчас у обладательницы уникального голоса плотный график концертов и большая армия преданных поклонников во всем мире, которые не устают восхищаться ее талантом. В финалевокального шоу «Ну-ка, все вместе! Хором!» на телеканале «Россия»8 марта, ей вместе с коллегами по экспертной сотне предстоит выбрать лучший коллектив страны. Какая специфика в оценке музыкальных коллективов, каким будет новый альбом, как найти гармонию в жизни — об этом Этери рассказала в эксклюзивном интервью «ТН».
— В этом сезоне в конкурсе «Ну-ка, все вместе! Хором!» соревнуются не солисты, а коллективы. Вам, как вокалистке, как педагогу по вокалу, новый формат специального сезона понятен для оценок?
— Конечно, это произошло с самой первой съемки. Я вообще люблю многоголосье, сама начинала в таком коллективе, и для меня огромная радость, что в «Ну-ка, все вместе!» участвуют такие талантливые ансамбли и хоры. Я отлично понимаю, какая трудоемкая работа ими проделана, сколько они готовились, чтобы выйти на уровень федерального канала и так достойно выступить.
— В чем сложность хорового выступления?
— Чем больше людей, тем сложней подготовить выступление. Надо до последней ноты расписывать вокальную аранжировку, чтобы она правильно звучала со сцены, была понятна и вела за собой слушателей. Когда выступает солист, то ему гораздо проще, он и спел и потанцевал — сам себе хозяин. А когда вышел коллектив, там обязательно должны быть тщательно проработаны и синхронизированы и вокал, и хореография. Я уверена, что хоры в плане сложности номеров нужно всегда оценивать выше. Еще меня очень радует, что на конкурсе представлены разные регионы, у каждого коллектива свой колорит, своя уникальность, и неважно, состоит коллектив из трех человек или из пятидесяти.Единственное, очень жаль, что сезон такой короткий, ведь совсем скоро уже финал — мы все в предвкушении.
— Оценивали по эмоциямили все-таки по строгим стандартам?
— Было и так и так. К примеру, в конкурсе участвовал хор ветеранов, там большинство участников — люди преклонного возраста. Их выступление — это была абсолютная эмпатия, причем всей «стены». Даже не важно, как и что они спели, но они вызвали просто шквал эмоций, даже мужские скупые слезы. Ведь все эти замечательные бабушки, несмотря на свой возраст, здоровье, дела, все-таки собрались, приехали, ездили на репетиции, прекрасно выступили — в это просто было сложно поверить, какие они молодцы. Для них участие в таком конкурсе наверняка стало одним из самых ярких событий всей жизни. И это я считаю еще одним важным социальным аспектом нашего всенародного музыкального конкурса. Они доказали, что музыке, как и любви, все возрасты покорны. Я сама выступала в таком коллективе — это был народный самодеятельный оркестр, он до сих пор существует. Я в 1991 году туда пришла еще студенткой Московской медицинской академии. Там была ровно такая же семейная обстановка: в одном оркестре играли дети, внуки. Я туда перетащила половину нашего курса: кто-то играл на гитаре или мандолине, кто-то пел. Например, ведущий кардиолог страны Дмитрий Царегородцев — был там одним из солистов, у него великолепный баритон!
— То есть для вас это еще и ностальгия?
— Да, в непрофессиональных коллективах совершенно иная атмосфера внутри, абсолютно искренняя подача. И мы, конечно, понимаем, что такого рода коллективы— нам всем, как подарок, и в том числе как напоминание о самом главном в нашей жизни — наших родителях.
— Грузинский коллектив «Сулико» вам было сложно судить беспристрастно?
— Конечно, сложно. Когда они запели «Есть только миг между прошлым и будущим», я немножко расстроилась: ну что можно сделать нового в этой канонической песне? Ждала, верила. Они перешли в другую тональность — настроение поменялось. Потом еще перешли, затем сделали свои совершенно уникальные вокальные вариации, которые позволили получить высокие баллы. Молодцы! Грузинское вокальное искусство ведь особенное, оно издревле строится на многоголосье. Да, разумеется, есть ярчайшие солисты, но народное творчество у нас в целом хоровое, многоголосное. Я в этой культуре воспитывалась, впитывала ее с детства. У нас вся семья поющая, с маминой стороны пели все. Вот недавно мамина младшая сестра перенесла инсульт, она сейчас немножко в сложном когнитивном состоянии. Мы с мамой приехали к ней в гости, поговорили, а потом решили спеть по старой памяти. Как же она четко держала второй голос! Речь у нее несвязная, но как она пела! Это умение на всю жизнь и не поддается никаким тромбозам, никаким поражениям мозга.
— Какая ваша семейная песня любимая?
— Таких песен несколько. Одна песня — обращение к хозяину дома. «Хозяин, вынеси нам того самого вина, которое у тебя для самых дорогих гостей». Каждый последующий куплет поется выше и выше, пока можно петь. Еще песня про чунгури — грузинский народный инструмент. Там очень хорошая аллегория, что чунгури — это Грузия, а струны — это мы все.
— Иногда «стена» в ручном режиме начинает менять правила. Это та самая справедливость, которая должна восторжествовать даже таким образом?
— Вы хорошо сказали: менять правила в ручном режиме. Слава богу, что у нас есть Сережа Лазарев, который берет на себя смелость сделать это в исключительных случаях. Я это только поддерживаю. Талантам надо помогать — общеизвестно! Хочу сказать, что после отборочных туров всех ждет большой сюрприз в виде добавления некоторых коллективов, так что никому расслабляться не стоит.
— Вы — участник многих масштабных музыкальных телепроектов: «Дуэты», «Голос». Вы их воспринимаете в контексте развития личного бренда или это просто азарт состязательности?
— Азарта состязательности уже быть не может: нукому и что мне надо еще доказывать? (Улыбается.) Каждый концерт я доказываю в первую очередь себе.
— А какой тогда личный вызов вы себе ставите?
— Творческий эксперимент. В шоу «Дуэты» я спела песню Елены Ваенги. До этого я никогда не пела ее песни, но когда я прикоснулась к этой песне, я просто влюбилась в творчество Лены, стала слушать ее песни, смотреть концерты. Она просто волшебница, меня она обворожила. Для меня вызов — спеть песню, где главенствующим является не музыкальная сложность, а слово. Слово!
— Вы одинаково успешно работаете в джазовом и в эстрадном направлениях. По вашим ощущениям, где вы лучше продвигаетесь? Где больше востребованность?
— Я стараюсь раскидывать творческие «щупальца» во всех направлениях, в том числе и с авторскими песнями. В России очень любят песни на грузинском языке, если концерт часовой, то 4-5 песен на грузинском языке у меня обязательно присутствуют. А когда я работаю с джазовыми музыкантами, там вообще магия происходит!
— Свои первые шаги на эстраде помните?
— Конечно! Я начала работать в арт-клубе «Ностальжи» 10 декабря 1996 года. В то время это был самый фешенебельный и модный ресторан в Москве. А моя первая музыкальная любовь — французский шансон. Владислав Алексеевич Коннов— мой педагог по вокалу, помню так рекомендовал меня коллегам: «У меня есть знакомая, очень талантливая грузинка, очень похожая на Эдит Пиаф, обязательно послушайте ее». Когда я первый раз вышла на прослушивание, у меня еще были остаточные явления от гайморита, которые давали великолепный носовой прононс — и пошло-поехало! С этого началось мое шествие в музыкальный мир.
— Как вы отбираете себе музыкальный материал, который собираетесь исполнять?
— Я выбираю свои песни сердцем, слезами, душой — все они выстраданы мною до последней ноты. Критерий один — если эмоции меня накрывают, то я понимаю, что я спою так, что прорвет всех в зале. А песни, которые противоречат моему естеству, я петь никогда не буду.
— Принципиально не придерживаетесь конъюнктуры?
— Не придерживаюсь. Но у меня очень талантливые студенты, которые пишут, как они сказали, «коммерческую» музыку. Недавно предложили мне написать альбом. Там будет современный ритм и тексты в том музыкальном формате, который сейчас актуально звучит. Я предполагаю, что там негде будет развернуться с точки зрения вокального диапазона, но это для меня своеобразный вызов — выход из зоны комфорта. Когда они мне предложили, я подумала: «А почему бы и нет»? Будет успешным этот альбом — я буду очень рада. А не будет успешным — хотя бы попробовала.
— Лучше попробовать и жалеть, чем жалеть, что не попробовала?
— Точно!
— Как продвигается работа над альбомом?
— Наш замечательный эксперт на стене Аш 23 показал мне несколько своих треков, в которых мой голос может быть актуален. Но я пока не готова так быстро реагировать, мне нужно время, чтобы переключиться. Тем более весь январь проболела. Но с ним я буду сотрудничать, потому что мне это интересно.
— Как вы относитесь, что на сцене появляются вокалисты из других сфер и жанров: юмористы, спортсмены, блогеры?
— Мы же не можем им запретить это делать. Да и не нужно, я считаю. Каждый человек идет за своей мечтой — петь со сцены, надо только понимать — куда и для кого петь. А в целомпусть поют, если им это доставляет радость. И у каждого из нас ведь есть выбор, слушать это или нет. Если у человека есть желание петь, так почему же не выступить, для начала хотя бы в формате караоке? Пусть и блогеры поют, пусть все поют!
— Они не снижают уровень таких артистов, как вы, которые много учились, прежде чем выйти на сцену?
— Мой уровень понизить могу только я. (Улыбается.) Если то, что я делаю, интересно ста человекам, которые слушают эту музыку и понимают, как и зачем я делаю это, пусть их будет сто. Если есть люди, которым интересна музыка «за деньги — да», пусть они слушают ее — каждому свое.
— Сейчас идет дискуссия, которую начал Никита Кологривый, заявив, что в профессию должны приходить люди с хорошим образованием, многие коллеги обиделись. Вы на чьей стороне?
— Конечно, умных и образованных людей видно сразу, и у них больше шансов добиться успеха в профессии. Я даже в соцсетях записывала пламенную речь: «Что это такое — мода на незнание?». Поэтому своих студентов в первую очередь нацеливаю, чтобы они стали настоящими профессионалами. Чтобы не только знали, но и понимали, что такое «форте», «пиано», «крещендо» и «диминуэндо». Но при этом им обязательно нужно слушать много разной музыки, анализировать себя, пробовать исполнять, чтобы понимать, в каком направлении лучше развиваться дальше.
— А у вашей дочери есть способности, чтобы последовать вашим путем?
— Сейчас Софико учится в школе с творческим уклоном. Там есть общеобразовательное, музыкальное и драматическое направления. Но вот музыкальная программа ей в последнее время стала как-то в тягость. Она не ноет никогда, потому что нет повода, но однажды сказала: «Мама, я не хочу в музыку, это не мое!» Я поняла, что надо ее переводить, потому что в этой школе музыкальную школу не закончить нельзя, а у ребенка ежедневный стресс. Это все очень сложно пока предугадать, но она очень музыкальная, я это прекрасно услышала на отчетном концерте, который они подготовили. Если ей понадобится в дальнейшем заниматься музыкой, она это сможет сделать в любой момент. Но сейчас я не буду настаивать и заставлять ее заниматься музыкой. Она обожает корейский шоу-бизнес, знает все группы, занимается в студии танца, где изучает хореографию. И я не вправе лишать ее этого удовольствия. Почему бы не дать ребенку самому выбирать и быть в гармонии со своими желаниями?
— Это кратчайший путь к успеху?
— Уверена, что мне в этой ситуации лучше не давить, не переступать через ее самолюбие. Она моя единственная и любимая дочь, но это другой человек, другая личность, у нее другие интересы, и она вполне может выбрать свой путь. Это нормально, мне надо уважать ее выбор.
— Вы часто меняете имидж, и визуально, и в творчестве? С чем это связано?
— Творческий человек должен всегда удивлять. Я сильно удивила всю сотню, когда явилась на съемки «Ну-ка, все вместе!» минус 20 килограммов. Сережа Лазарев был просто в шоке! Потом еще больше похудела. Несколько месяцев я не ходила к своему мастеру и не стригла волосы, стала их по-другому укладывать. Когда вышла на концерт в январе, мне сказали: «У женщины должны быть волосы! Почему ты так коротко раньше стриглась?» Они просто не понимают, что для меня экстремально короткая стрижка — это не стремление к оригинальности, к тому, что отличает меня от всех. У меня совсем другое — мое творчество, что я хочу сказать своим зрителям со сцены, какую энергию транслирую. Стрижка здесь совсем ни при чем, я просто экспериментирую с образом: то я была рыжая, то — с черными волосами, теперь блондинка, и мне это очень нравится.
— Привыкли выходить из зоны комфорта?
— Думаю, да. Это полезно и в этом тоже. Но я себя не насилую, это такой детский восторг: «Ой, что будет? Как хорошо!» Ожидание чуда. А что касается снижения веса, у меня был для этого мощный триггер и очень авторитетный наставник, который помог мне советами. Еще была мотивация: хотелось произвести впечатление на одного молодого человека, который на 13 лет моложе меня.
— Кто это?
— Я не буду его называть, пусть это останется тайной.
— Но это не так часто бывает: такая красивая история любви.
— Мы остались коллегами, друзьями. Но реакция во мне была уже запущена, и я не стремлюсь отключать этот источник блеска моих глаз. Когда я вижу фотографии, где мы поем вместе периодически, для меня это видео — источник держать себя в форме, в тонусе. Еще повезло, что рядом со мной в то время был мой настоящий друг. Когда я ему рассказала о своей любви, то он очень жестко выразился по поводу моего тогдашнего веса. У меня ведь маленький рост — 155 см, но весила я 80 килограммов! Это очень много! Конечно, я корректировала полноту одеждой, но как это скроешь? Друг мне очень жестко сказал: «Ты хочешь произвести впечатление на молодого человека, находясь при этом в таком состоянии тела и лица? Ты просто не имеешь права! Хочешь похудеть? Тогда делай, что я тебе скажу: ешь то-то и то-то, и ни грамма больше». И это сработало! И работает до сих пор. Если я и прибавила немного за праздники, я знаю, как это убрать. Больше 60 килограммов я весить не буду никогда! Так и запишите.(Улыбается.)
— Наверное, это было достаточно трудно. Грузинский уклад жизни — это гости, застолья.
— Грузинская кухня, если все правильно готовить, не очень калорийная, особенно в восточной Грузии, где мы едим больше вареной пищи, а не жареной, а еще много зелени. Проблема в другом. Когда мы долго общаемся, то во время застолий мы должны друг другу многое рассказать, и мы просто не замечаем, что мы много съедаем, а точнее просто переедаем. Например, муж моей сестры: он позавтракает, потом целый день ничего не ест и очень голодный приходит вечером домой. Конечно, он потом съедает много, и моя сестра вынуждена составить ему компанию. Соответственно, они такие у меня оба, как говорится, «в теле». Когда они меня увидели после похудения, то сказали: «Мы тоже хотим!» Но для них это практически невозможно, потому что они съедают за раз очень много еды.
— Зато они морально не страдают от ограничений.
— Я тоже не страдаю! Мне нравится мое отражение в зеркале. Иногда открываю фотографии, смотрю, какая я была года полтора назад... Я поменяла весь свой гардероб. Теперь захожу в магазин и беру то, что мне нравится, а не то, во что я влезаю. Я давно должна была снизить вес, так как это в первую очередь здоровье. Сейчас я себя ощущаю очень легкой, красивой, молодой. И энергии много. Я пять раз в день ем, просто очень немного.
— Сейчас вы в отношениях?
— Нет. Уже восемь лет.
— Но готовы? Каков для вас идеальный мужчина?
— У которого такие же ценности, как у меня. Который уважает меня как личность, а также мою профессию. Который сам реализованный, занят делом, которому он посвящает много времени, потому что нет ничего хуже нереализованного мужчины.
— Тогда вы его будете редко видеть.
— Зато каждая встреча будет на вес золота. А вообще я настолько отвыкла от состояния проживания вместе с мужчиной… У меня дочка-подросток, она сейчас активно развивается, сейчас важно ей уделять побольше внимания.
— Как Софико переживала ситуацию с ее отцом, который был осужден? У нее не развился какой-то комплекс?
— Нет. Мы с ней это обсуждаем, почему так случилось. Если бы он был менее доверчивым и чуть мудрее, наверное, все было бы по-другому. Но пути господни неисповедимы, и мы не знаем, в какой момент нас ждет испытание. Сейчас он уже на свободе, и в новогодние праздники Софико какое-то время провела с ним в Грузии. Но для нее это пока посторонний человек, она была слишком маленькой, когда все это случилось, и пока не воспринимает его как родного.
— Вам комфортней жить за чьей-то спиной или, как сейчас, когда вы являетесь главой семьи?
— Комфортней, когда я сама являюсь главой семьи. Иногда я думаю о том, какой человек может быть рядом со мной. Наверное, только тот, кто гораздо сильнее меня. Но таких людей просто раз-два, и обчелся. Хотя есть человек, с которым я общаюсь, у нас даже дуэт записан. Я обожаю его, его философию, подход к жизни, так вот он считает, что я еще выйду замуж. Ну посмотрим-посмотрим. (Улыбается.) Пока мой социальный статусменя вполне устраивает. Раньше во мне очень легко было возбудить чувство вины: где была, куда ходила, куда потратила деньги? Сейчас я никому не даю отчет. Куда хочу, туда и лечу, и мне ни с кем не надо согласовывать свое время, я сама — хозяйка своей жизни. Единственный человек, с которым я это обсуждаю, — моя дочь, еще есть родители, к мнению которых я прислушиваюсь.
— Как и где вы любите отдыхать?
— Люблю отдыхать, меняя точку локации. Например, в каком-нибудь маленьком европейском городке гулять. Разумеется, люблю море, но дня три-четыре, не больше. Так получается, что каждый отдых — это все равно поездка в Грузию. Всегда на день рождения мамы еду туда, но в этом году мы хотели с ней куда-нибудь в Египет выехать. Хочется, чтобы никто ничего не готовил, хотя еда, приготовленная своими руками, особенно мамой, более вкусная. Грузия — это мой родной дом, место силы. Если всю Грузию проехать с востока на запад, там в каждом уголке можно найти уникальное место, где можно отдохнуть душой. Я пока не изучила всю страну, но у меня еще есть время это сделать.
Евгений Николаев
фото: Мария Кутуева, телеканал "Россия"
