Евгений Миллер: если артист пришел в профессию за славой, то он явно ошибся дверью
Телеканал «Россия» начал показ нового сериала «Алла-такси» о непростой судьбе самодостаточной женщины, которой после крутых изменений в жизни предстоит вернуть своего ребенка, найти любовь и освоить новую профессию. Преодолеть все тернии ей поможет герой актера театра и кино Евгения Миллера. О своей новой роли, служебных романах и смысле профессии Заслуженный артист России откровенно рассказал в эксклюзивном интервью «ТН».
— Чем для вас примечательна роль простого таксиста Сергея Проскурина в новом сериале «Алла-такси»?
— Сергей Проскурин — один из многих. Простой порядочный человек, честный, мечтающий о своей семье, о своем теплом доме, о покое и надежности. Он и сам надежный человек, всегда придет на выручку, поможет в трудной ситуации. Он по сюжету единственный из всех сотрудников таксопарка, кто пришел на помощь Алле, когда она только начала работать в таксопарке, подставил свое мужское плечо, защитил от насмешек.
— Вам в жизни приходилось помогать людям в такой ситуации?
— И мне тоже приходилось помогать новичкам. Всегда стараюсь по мере своих возможностей поддержать морально молодых ребят, которые приходят в театр или на съемочную площадку, подсказывать им что-то. Понимаю их состояние, и чем могу, я всегда помогаю.
— У вашего героя с Аллой по сюжету служебный роман, в чем там химия?
— Это два человека, которые во многом являются отражением и дополнением друг друга. Они это сразу почувствовали и, естественно, потянулись друг к другу.
— А вы как относитесь к служебным романам?
— Слава богу, я давно не сталкивался со служебными романами. Я счастливо женат и уверен, что никаких служебных романов у меня уже не будет.
— А если смотреть со стороны?
— Пусть служебные романы случаются вокруг у кого угодно, ничего плохого в этом нет. Многие люди так и находят друг друга, еще и крепкие семьи создают. Я не очень понимаю разницы между служебным романом и обыкновенным романом, если это не какая-то банальная интрижка.
— Вам приходилось, как вашему герою, таксовать, чтобы заработать денег?
— Нет, такого не было. Но, если мне вдруг потребуется поработать таксистом, я смогу это сделать легко. Но пока не приходилось. В свое время поработал и грузчиком, и сторожем, так что мне любая работа не страшна.
— Автомобиль давно водите?
— Давно, примерно с 1997 года. Люблю сам за рулем ехать, могу много километров за раз отмахать.
— А есть марка авто, о котором мечтаете?
— У меня нет такой мечты, никакой привязанности ни к машинам, ни к маркам нет. Машина — это средство передвижения, а не самопрезентации, я так считаю. Я машину выбирал по характеристикам, которые соответствуют моим запросам.
— Какая характеристика машины была на первом месте?
— Комфорт, удобство, просторный салон.
— В вашей кинокарьере много сериалов, но мало полнометражных фильмов. Так получалось? Или есть какие-то причины?
— Никаких предубеждений по поводу полного метра у меня нет. Так пока складываются обстоятельства, что больше предложений от сериальных проектов. Я особо не расстраиваюсь по этому поводу.
— Уровень сериалов подрос со временем?
— К сожалению, у меня не получается смотреть ни фильмы, ни сериалы. Если смотрю телевизор, то в основном спортивные передачи.
— Даже свои работы не смотрите?
— У меня просто времени нет на это, к сожалению. На пенсии посмотрю, наверное. (Улыбается.)
— Вы успешно сыграли исторических персонажей — Льва Троцкого, Анатолия Тарасова и других. Как работалось над такими ролями?
— Я берусь практически за любой материал, мне все интересно. По возможности стараюсь, чтобы образы отличались от тех, что уже были сделаны коллегами, чтобы не повторялись краски. Ну и чтобы я, как артист, сам менялся в кадре, отличался бы от других своих работ. Причем это не зависит, исторический это или вымышленный персонаж, я всегда стараюсь найти в образе какие-то детали, подробности.
— Не боитесь сравнений с оригиналами?
— Исторические киноархивы и записи, как правило, очень часто отличаются от того, что отражено в художественном произведении. Да, кинопроект не всегда строго следует документальным подробностям, начиная от внешности, цвета волос и заканчивая характером героев. Да, бывает, что очень много критики вываливается на артистов, которые играют реально живших личностей. Люди, которые их хорошо знали, родственники часто говорят, что этот человек был не таким, биография его трактована неверно. Но это издержки профессии, так как грань идентичности очень деликатная и сложная для восприятия.
— Вы охотно соглашаетесь играть роли, которые уже кто-то играл до вас? Того же Троцкого играл Константин Хабенский, а Тарасова — Олег Меньшиков.
— Я решений относительно своих ролей не принимаю, свой выбор делают продюсеры, режиссеры. Если меня видят в этой роли, утверждают на нее, то стараюсь делать то, что от меня требуется, и то, что мне, как артисту, будет интересно. К работе коллег я отношусь уважительно, всегда смотрю работы тех, кто играл эту роль ранее, чтобы не повториться. Стараюсь что-то почерпнуть для себя, что-то позаимствовать. Не скопировать, а именно позаимствовать. Такой взаимообмен и взаимообогащение вполне допустимо, так как идет в копилочку работы над ролью.
— В сериале про Людмилу Гурченко вы играли одного из ее супругов. Имя героя было вымышленное, но все понимали, что это Иосиф Кобзон, который запретил использовать его имя в фильме. Режиссеры ставили задачу, чтобы Орлов был похож на Кобзона или это был абстрактный образ?
— Это был именно собирательный образ, не было задачи добиться сходства с Иосифом Давыдовичем. Да оно и не требовалось. Мы хотели прежде всего понять и показать в фильме причину разрушенных отношений между героями. Никакой попытки копировать прообраз певца изначально даже не предпринималось.
— Ваш старший коллега режиссер Петр Фоменко как-то сказал, что любую роль надо проплакать. Бывают ли у вас такие моменты?
— Фоменко — бесспорный авторитет, как можно с ним не согласиться? Любую роль надо сначала проплакать, затем просмеяться, а еще прочувствовать кожей и найти в себе те болевые точки, на которые нужно будет потом надавить.
— Известно, что и Табаков, и особенно Владимир Машков — последователи системы Станиславского. Вы в своей работе тоже ориентируетесь на эту систему?
— Я работал с большим количеством режиссеров, еще со времен студенчества в Новосибирске, в театре «Глобус», где мы были задействованы почти во всех спектаклях, начиная с массовки и до серьезных работ. И я сталкивался с разными системами работы, поэтому могу сказать, что я работаю уже по какой-то своей собирательной системе, подстроенной под меня. Автомобиль, если разобраться, поедет на любом бензине, но на каком он поедет быстрее — вот вопрос! Мне всегда важно понять, что поможет мне «вскрыть» данную роль. Чем больше у меня будет инструментов, тем легче будет сделать работу. Ведь так? Поэтому я стараюсь смотреть, впитывать и постоянно учиться, применять различные инструменты для работы.
— Ваша театральная карьера впечатляет. Вам как лучше: когда больше спектаклей или когда меньше, но они качественней?
— Конечно, когда качественней. Мне сейчас на сцене очень хочется заниматься в первую очередь психологическим взаимодействием со своими партнерами. Это для меня, пожалуй, самое ценное в театре. Живое! Это здесь и сейчас.
— С приходом Владимира Машкова Театр Табакова разительно изменился внешне. А внутренне он претерпел какие-то метаморфозы в творческом плане?
— Думаю, да. У нас появилось много молодых ребят, составы многих спектаклей — сплошь молодежь. Все ребята энергичные, амбициозные. Владимир Львович всегда нам говорит: «В театре должна быть энергия». Энергия и энергетика — так всегда было.
— У вас большая загруженность и в театре, и в кино. Как удается совмещать?
— В театре мы сейчас репетируем спектакли, параллельно получается сниматься. Меня всегда отпускают на съемки, но при условии, что театр останется на первом месте. Пока все удается совмещать.
— Популярность и узнаваемость благодаря кино помогает в театральной карьере.
— У меня нет большой узнаваемости. Думаю, что это и к лучшему.
— Разве вас на улице не узнают?
— Кто-то узнает, но таких людей не так много. Это позволяет спокойно работать и жить.
— Вас устраивает, когда вы живете жизнь обычного человека?
— Вполне, мы все обычные люди.
— Все артисты ищут в своей профессии славу, популярность. Разве нет?
— Если артист приходит в профессию за славой, то он явно ошибся дверью. И чем быстрее он это поймет, тем лучше. Иначе это грозит жестоким разочарованием. В эту профессию надо приходить, чтобы работать 24 часа в сутки и семь дней в неделю.
— Но это же сложно и практически невозможно.
— Сложно. Но это такая работа.
— Ваш переезд из Новосибирска в Москву как вам дался?
— Если честно, мне сложно далась адаптация к Москве. Пару лет я никак не мог привыкнуть, происходила какая-то ломка внутри. Но потом адаптировался и к ритму, и темпу. Сейчас к столичной жизни нормально отношусь — все в порядке.
— Какие советы вы можете дать молодым коллегам, которые тоже делают этот шаг — выходят как вы из зоны комфорта, приезжают из провинции в Петербург или Москву на ведущие сцены? Чтобы они не сломались, быстрее адаптировались, нашли себя в этой конкурентной среде?
— Постоянно учиться профессии, искать информацию, полезную для развития. Много читать, смотреть, желательно мастеров, которые уже зарекомендовали себя. Аккуратно выбирать из того, что показывается сейчас. Обязательно надо знать классику — с чего начиналось кино, драматургия. Смотреть актеров разных школ, по возможности разных веков. К сожалению, я в свое время этим не занимался. Очень многое по молодости упустил. Если вы едете в мегаполисы за медными трубами, то, мне кажется, вы неправильно ставите жизненные приоритеты. Вы должны ехать за профессией! Как говорили «старики», в эту профессию нужно учиться входить, и рваться в Москву нужно только для того, чтобы учиться. Ведь профессии артиста нельзя научить, ей можно только научиться.
— Слава и медные трубы придут, когда этот этап будет закончен?
— Я смотрел интервью с Евгением Леоновым, уже после того, как он пережил операцию, он тогда правильно сказал: надо уметь ждать, а слава не нужна, она будет мешать. В артисты нужно идти за профессией, чтобы работать сердцем, работать душой. Что-то сделать, сказать, открыть для себя что-то.
— Может, для того, чтобы это понять, нужно созреть?
— Чтобы это понять, нужно работать 24 часа в сутки.
— А отдыхать когда?
— Потом отдохнем.
— А вдруг человек не дождется «потом»? Не у всех же такая выдержка и вера в себя.
— Опять, возвращаясь к словам Леонова: это такая профессия. Кто-то и не дождется.
— Какие роли выбираете охотно, а какие нет?
— К счастью, мною уже сыграны разные роли — и характерные, и героев, и неврастеников — абсолютно разного типажа. Мне кажется, что артисту нужно всегда пробовать то, чего он никогда не делал ранее. Не следовать привычными штампами, а всегда искать что-то новое, неизведанное в творчестве. Мне сейчас категорически не нравится, что многие коллеги, сыграв удачно роль, успокаиваются и садятся на одну краску, нещадно ее эксплуатируют. Мне кажется, это очень мешает карьере артиста, потому что останавливает его в творческом росте.
— Профессия актера зависимая. Если продюсеры или режиссеры видят актера только в определенном типаже и предлагают такие роли, надо отказываться?
— Нет, но артист всегда должен искать новые вызовы для себя, быть готов предложить что-то такое, что отличается от предыдущих работ.
— Как вам удается получить роли в образе, в котором продюсеры вас ранее не видели?
— Для меня это неведомо, но мне в этом плане везет: люди видят меня в заданном образе и предлагают мне разные типажи от плоских до глубоких персонажей, от характерных до абсолютно неврастенических. Зовут на пробы, а дальше уже я предлагаю свое видение, что-то пробую, ищу, показываю. К сожалению, клиширование образа часто гробит карьеру артиста. Это как мина замедленного действия, вроде все хорошо, но потом конъюнктура изменилась и бац — и нет больше предложений у актера. Зрителю приедается один и тот же образ, так как заранее становится понятно, что этот артист сейчас сделает в кадре. Он его уже таким видел и понимает, как будет сыгран эпизод. А вот когда артист разный, когда глаза меняются, тогда и становится понятен его уровень.
— Давайте про вашу семью поговорим. У вас с Екатериной не за горами десятилетие совместной жизни, как встречаете юбилей?
— Мы уже восемь лет вместе. Надеемся, что все будет прекрасно еще не один десяток лет.
— Есть разные модели успешных браков — разнополярные и однополярные. В вашем случае какой заряд?
— Мне кажется, одним из основных качеств является взаимопонимание, забота и бережное отношение друг к другу. В нашей семье именно это для нас является главным. Не знаю, какой полярности наш брак, но мы стараемся по возможности поддерживать друг друга, помогать во всем.
— Если возникает спорная ситуация, как у вас решаются противоречия?
— Мы стараемся находить компромисс в обсуждениях, разговаривать, объяснять свою точку зрения. Не понимаю, когда занимается позиция: «Я — мужик в доме, и я решаю». Да, мужчина — это хозяин дома в том смысле, что он отвечает за тех, кто находится в доме, на нем лежит эта ответственность. А решение возникающих проблем — это в семье должны решать все вместе.
— В идеале это всегда так, но наша жизнь далека от идеалов. Бывают ситуации, когда компромисс очень тяжело достигается.
— Как правило, это когда люди притираются первые два-три года. Они либо находят общий язык, либо не находят.
— Дети подрастающие радуют?
— Конечно, как они могут не радовать?
— Хватает время на их воспитание?
— Я благодарен своей супруге за то, что она постоянно с детьми. Я работаю. Но когда я дома, стараюсь максимально ей помочь, отпустить ее в бассейн, кофе попить, разгрузиться немного. А так она постоянно с детьми. Я считаю, что она лучшая мама в мире.
— А как вы предпочитаете отдыхать? Я имею в виду семейный формат.
— Мы часто все вместе ездим посмотреть аквапарк, в зоопарк. Наш выбор —дети, стараемся, чтобы в первую очередь им было интересно.
— А им что нравится? У них есть какие-то способности, наклонности?
— Мы наблюдаем, смотрим. Пока рано однозначно говорить, чем они увлечены. Время покажет.
— Направляете их куда-то в организационном плане?
— Предлагаем разное — от спорта до творчества, музыкальные занятия. Стараемся предложить ребенку, чтобы он попробовал все. Потом сам решит.
Евгений НИКОЛАЕВ
фото: телеканал "Россия"
