Стас Михайлов: хочу, чтобы дети не падали там, где падал сам
27 апреля народному артисту России исполнится 55 лет. Этот юбилей он встретит на сцене концертного зала «Live Арена», где даст большой сольный концерт «55». А после отправится с юбилейным туром по нашей необъятной стране.
— В день своего 55-летия вы дадите концерт в «Live Арена», чем он будет для вас особенным? Какой подарок готовите своим поклонникам?
— Да, 55 лет — со мной в жизни происходит впервые, поэтому тут ощущения немного другие. Для меня это значительно отличается от того, что было в 50. Мы хотим отобрать лучшие песни, тем более я давно не давал в Москве сольных концертов, то пандемия, то другие события. Сейчас, конечно, у меня есть повод сделать сольный концерт, в котором будут звучать и хиты, и неожиданные дуэты, и песни, которые люди любят и ждут от меня, которые давно не исполнял. Я думаю сделать программу, которая будет отвечать интересам людей разных возрастов. Пока такие задачи. Сейчас идет подготовка, чтобы концерт получился, не повторился по художественной части, а по эмоциональной был не хуже, чем все остальные.
— Можно сказать, вы сами себе подарок готовите на юбилей?
— Это не подарок даже, а больше ответственность перед зрителями, потому что концерт в день рождения делаешь не для себя, а для людей. Поскольку эти песни ждут и хотят услышать, то их надо спеть так, чтобы они оставили след в душе человека. Поэтому с моей стороны на сцене будет максимальная отдача, ну и со стороны зрителя хотелось бы взаимность.
— Какие самые необычные подарки вы получали в своей жизни?
— Очень много всего было. Мой фан-клуб всегда меня удивляет, эти люди со мной уже почти 20 лет. Они к каждому празднику — и моим, и нашим семейным, делают то кубики с фотографиями, то гитару из конфет, то икону, вручную вышитую бисером… В общем, подарили много таких вещей, на которые ты смотришь и понимаешь, какой труд за этим стоит, сколько человек уделил времени, чтобы создать и потом подарить ту же икону. В каждом подарке человеческая душа, что для меня очень ценно.
— На что вы сами любите тратить деньги, так, чтобы в удовольствие?
— С годами понимаешь одну простую вещь, что дарить гораздо лучше, чем принимать. К любому подарку человек остывает буквально через час-два. И дети, например, намного больше радуются подаренной вещи, которую они сами себе выбрали и о которой мечтали (пусть даже это будет какая-то смешная кружка за 500 рублей), чем той, которую им просто куплю я, пусть она и будет намного дороже. Я вспоминаю свое детство, у меня примерно так же было. Самыми дорогими для меня были велосипед, кобура и пистолет, о которых я мечтал и которые мне папа привез в подарок. Те счастливые эмоции остались со мной на всю жизнь. Так что если мы можем кого-то порадовать даже мелочью, то это и есть счастье.
— Вы устраиваете подведение итогов накануне важных дат?
— Стараюсь не то что подводить итоги, а анализирую, что делать дальше. Я понимаю, как все устроено, что все в руках божьих, поэтому что-то планировать бессмысленно. Мы предполагаем, бог располагает — это я усвоил уже давно, с этим живу и принцип мой по жизни простой: «Делай, что должно, и будь, что будет». Делать надо максимально то, что ты можешь, а остальное оценят люди, как бог управит, как распорядится. Это не пессимистический настрой, а правильное отношение, хотя волноваться нужно любому человеку, когда он готовит какое-то большое событие. Кто-то из известных людей мне говорил: «Когда пропадет волнение, ты перестанешь быть артистом». Я волнуюсь, когда выхожу на сцену, это нормально, первые 2-3 песни так должно быть. Без волнения не может быть ничего, потому что сцена — это ответственность, в зале сидят люди, которые смотрят на тебя и думают: «Так, что он нам сегодня покажет, чем одарит?». И раз люди пришли за эмоциями, то ты должен им их дать. Я артистов называю служителями сцены, и люди в зале — не они для меня, а я для них. Я вышел и должен для них работать, должен дать им то, за чем они пришли. Поэтому хочется, чтобы получилось на высшем уровне.
— А как к возрасту относитесь? Значат ли для вас что-то эти цифры?
— Я не скажу, что стал мудрее, хотя, наверное, начинаешь задумываться, ценить те вещи, на которые раньше не обращал внимания. Стал замечать фальшь, ненужность каких-то пустых встреч, разговоров, глупого времяпрепровождения. Ценность времени в том, что его хочется максимально использовать для своих родных, близких, людей, к которым ты выходишь на сцену. Хочется сделать всего максимально больше. Потому что в молодости думаешь, что вся жизнь впереди и время как будто тянется, а сейчас не хватает времени в сутках. Ценность и вкус самой жизни начинаешь чувствовать, я так вам скажу.
— Поделитесь секретом, как вам удается не только не стареть, а с годами выглядеть моложе?
— Я просто все время занимаюсь собой, что-то делаю, хотя, когда я весил 103 килограмма — моим поклонникам и зрителям все в основном нравилось. Ну, кто-то, конечно, не одобрял, и когда был бритый, кому-то нравилось, кому-то нет. Отрастил бороду — так же мнения разделились. Публичный человек — он всегда на виду, и это постоянный предмет обсуждения, я от этого никуда не прячусь, понимаю, что это удел людей, которые выходят на сцену, мы привлекаем внимание, во что одеты, как выглядим. Я пытаюсь все время менять себя: в творчестве, во внешнем виде. У меня нет стилистов, я сам всем этим занимаюсь. Мне нравится, сегодня что-то увидел, представил себе в голове. Захотел похудеть — похудел, минус 17 килограммов за последнее время.
— Как вам это удалось?
— Вся информация есть в доступе. Но когда про это читаешь — одно, а когда начинаешь пробовать на себе — сложнее. Мы все знаем про интервальное голодание 16 на 8 часов, но выдержать его поначалу очень сложно. Потом организм привыкает. Убрать хлеб, а я его люблю, сложно. Убрать сладкое, которое я тоже люблю. Перестал есть колбасу, какие-то неправильные вещи, пытаюсь, по крайней мере. Потому что в дороге едешь, ну кто что тебе будет там готовить, взял бутерброд какой-то, поел и забыл. У меня такое отношение к еде — не я для еды, а она для меня. Еда для того, чтобы жить.
— То есть вы не истязаете себя спортом?
— Спорт обязателен, каждый день. Если я не схожу на спорт, начинаю потом себя ругать. Да, тяжело вставать, не хочется, но надо. И вот из всех этих факторов складывается внешнее преображение Стаса Михайлова. Многим не давало покоя, что я отпустил другую бороду. Был случай, когда женщина в первом ряду остановила концерт, начала кричать: «Это не Михайлов!». Я позвал ее на сцену, она поднялась, подергала за бороду и улыбнулась, поняла, что она не приклеенная, было видно, что ей стало неловко.
— Вы помните свой первый сольный концерт, как это было?
— В 2002-2003 году в ДК имени И. Газа в Питере. Зал был на 350 человек, так что назвать его большим сложно. Но для меня это было событие, первый мой публичный выход на сцену. До этого были выступления на каких-то конкурсах, а вот сольный концерт впервые. Это были мои пробные шаги.
— Вы уже тогда почувствовали, что стали знаменитым?
— Нет, у меня не было такого, чтобы в один день проснуться знаменитым. Когда в молодости начал заниматься музыкой после армии, я хотел быть известным, толком не понимая, зачем. Просто чувствовал, что мне нужна была сцена, думал: умею петь, стану известным! А тогда было такое время, что только зарождалась клубная жизнь после перестройки, развозили мы свои кассеты по студиям, но никто их не слушал, выбрасывали в ведро, тут же и наверняка. Не было такой коммуникации, как есть сейчас, — телевидение, радио, Ютуб. Вот человек выложил ролик на Ютуб и сегодня же стал известным, в то время этого не было, был только один телевизор, в который попасть было практически невозможно. Поэтому на достижение цели уходили годы жизни. Я даже стал задумываться, что, может, не тем занимаюсь. Но бог открывает человеку калитку тогда, когда он считает нужным, а не когда ты думаешь, что готов. И тут ты начинаешь понимать, что сцена — это больше испытание, ответственность, ты туда выходишь не красоваться. Потом ты осознаешь, какая появляется усталость от бесконечных гастролей, у меня туры были по 143 концерта за год. И так на протяжении 13 лет не прекращалась гастрольная деятельность. Ты начинаешь осознавать ответственность, когда проезжаешь всю страну от края до края, а потом и другие страны, Германию, Америку. Ты понимаешь, что люди слушают тебя, и ты не имеешь права их разочаровывать. И тут начинается самое серьезное. Выпустив альбом, ты обязан сделать следующий альбом не хуже, и ничего не делать специально, все должно быть творчески и по-настоящему.
— Родители всегда в вас верили, поддерживали?
— Они хотели мне помочь, но не знали, как. Мама и папа всегда были рядом, они мои самые близкие люди, которые, когда мне нечего было есть, отправляли мне посылки с едой.
— Многие музыканты вашего поколения были зависимы, кто от пьянства, кто от наркомании, но вас эта чаша миновала, как думаете, почему?
— Если любая страсть или привычка начнет обладать мною, я себя буду ненавидеть за это. Я считаю, что жизнь и благополучие близких намного важнее, чем быть подверженным какой-то страсти. Алкоголь мог попробовать, выпивал, но сейчас я не люблю это состояние, люблю управлять ситуацией.
— Насколько часто у вас сейчас получается проводить время с семьей?
— Из-за пандемии мы долго были с семьей. Я тогда болел очень сильно, первый попал с ковидом. Конечно, мы стали проводить вместе гораздо больше времени, и когда привыкаешь и видишь, как быстро растут на глазах твои дети, то начинаешь понимать, что упустил многие моменты, я и не заметил, как выросли старшие дети. А вот младшая Маша теперь всегда со мной рядом, наблюдаю, как она меняется каждый день, какие у нее интересы. Понимаю, что у меня уже большие дети, это немного останавливает и напоминает о возрасте.
— Вы тревожный папа?
— Да, тревожный, это точно. Всегда в состоянии опасения, чтобы не случилось чего, укрыть их, чтобы бог дал сил быть рядом в любой трудный момент жизни. Хочется, чтобы они не падали, там, где падал сам. Но в то же время я понимаю, что их жизнь — это самостоятельный путь.
— У вас есть разница в воспитании старших и младших?
— Да, мне кажется, что младшие больше обласканы вниманием, заботой. Наверное, потому что и мы моложе были, в 27 лет чему ты можешь научить, а когда тебе уже 55, ты начинаешь по-другому смотреть на многие вещи. Хочется, чтобы дети выросли полноценными, красивыми, гармоничными людьми. То есть, чтобы понятие «человек» никуда не стерлось и не ушло в небытие, то, что пытаются навязать в Европе, свои взгляды на половое воспитание и прочее. Я, может быть, консервативен в некоторых взглядах, но в плане воспитания девочек считаю нужно быть консервативным, я хочу, чтобы они были счастливы, чтобы состоялись как матери, жены.
— А музыкой вы смогли своих детей увлечь?
— Младшая проявила себя, начала заниматься музыкой. Но я не педалирую этот вопрос, потому что не хочу делать ничего специально. Музыка должна быть в душе, ты должен сам подходить к инструменту, брать его и хотеть что-то делать. А когда из-под палки, я не знаю ни одного случая, чтобы это принесло какой-то результат. Да и толкать в эту сферу не хочу, очень сложный путь, вряд ли они его выдержат, у меня самого ушло почти 20 лет жизни, чтобы я стал известным, чтобы приняли люди. Для меня важнее, чтобы они знали языки, могли коммуницировать в обществе, в чем-то себя проявили, что будет интересно им, и состоялись, если это творчество, как творческие личности. Не будут творческими, пусть состоятся как личности, как люди.
— Старшему сыну Никите 22 года, какую профессию он выбрал?
— Сейчас он определяется, ищет себя. Закончил юридический, но не знаю, будет ли он работать по специальности. Говорю ему: «Ты подскажи, а я тебя подтолкну». С музыкой он никак не связан.
— А дочь Даша, которой 18 лет?
— Даша учится в Высшей школе экономики. Но она себя проявляет в музыке, причем ничего у меня не спрашивает, не просит. Я только спустя время узнал, что у нее на Ютубе даже есть свой канал, где она делает кавера, поет. В музыкальном плане она похожа на меня, делает все на интуитивном уровне, а не то, что выучила ноты, и сидит четко по ним барабанит. Я тоже нот не знаю, играю все на слух, как слышу и чувствую. Даше больше нравится техническая часть, не петь на сцене, а самой создавать музыку. Мне кажется, ее история будет режиссерская, как-то связана со звуком.
— А Иванна пела у вас, насколько помню.
— Она пела в детстве, сейчас повзрослела и ей больше нравится рисовать, в ней проявляются дизайнерские темы, любит обустраивать пространство, красоту наводить. Младшая Маша увлечена всем — спорт, танцы, музыка. И причем все сама, без нашего влияния. Мне нравится, что их не надо толкать, в детях есть интерес к жизни, желание проявлять себя. Вот Маша взяла и пошла на танцы, занимается в «Тодесе» у Аллы Духовой. Причем я давно знаю Аллу, но никогда ее не просил: «Сделайте из моего ребенка лучшего танцора», это глупо. Она должна сама себя проявить.
— Готовы ли вы к внукам уже?
— Так внуки есть, у Андрея родилась недавно девочка, он в счастливом браке. Ева пока не замужем, в поиске. Она больше настроена на работу, карьеру, сейчас заканчивает магистратуру и будет искать себя. Она тоже на распутье: пойти в журналистику или пойти по творческому пути.
— С супругой вы вместе уже почти 20 лет, а помните, чем она вас покорила изначально?
— Я уже говорил раньше — Инна стала единственной девушкой, которая поверила в меня, когда я еще не был Стасом Михайловым. Вот это для меня было самым важным, основным показателем, потому что она поверила в человека, который из себя тогда не представлял ничего.
— А секрет крепкого счастливого брака в чем?
— Мы, наверное, в нужном возрасте встретились, когда нам было не по 15 лет, у меня был за спиной определенный опыт, у нее тоже. Мы встретились, и притирка была очень долгой. Как говорят: «Твой человек тот, с которым ты смотришь в одну сторону», это очень важно. Миллионы на планете существуют, а встречается один, с которым ты живешь всю жизнь. Кто-то называет это химией, а я называю — промысел божий. Это и есть та гармония, которую мы можем искать всю жизнь и не найти. Секрет брака в том, что надо смотреть в одну сторону. И у нас с Инной нет глупых понятий ревности. Ревновать женщину — самая большая глупость. Ей надо доверять. В нашей семье мы знаем друг про друга все, нам хорошо вместе. Наверное, подарив нам встречу 20 лет назад, после тех сложных испытаний, что у нас были, Господь дал нам возможность любить и быть счастливыми.
— Часто на пороге юбилея многие артисты начинают думать о том, куда двигаться дальше...
— Пока мы с вами живы, ходим под этим небом, проснулись, руки, ноги есть и слава богу, надо двигаться вперед. Каждый день что-то приносит, надо благодарить Бога и говорить спасибо за все. А то, что сотворим, сделаем, напишем, споем, построим, это опять же промысел божий — делай, что должно, и будь, что будет. Вся наша жизнь, взлеты и падения, и так будет всегда, пока ты жив. Надо понимать, что после падения нужно встать и пойти дальше, для этого нам даны мозги и с нами всегда Бог.
фото: Ирина Жиркова, личный архив
