Виктор Низовой: продюсерам нужен актер, готовый сниматься 30 дней по 12 часов
Ведущий актер главного драмтеатра страны Виктор Низовой широко известен поклонникам Мельпомены, спектакли с его участием неизменно собирают аншлаги в Москве и в регионах во время гастролей. Да и в фильмах его киногерои всегда получаются яркими и органичными даже в эпизодах. Телезрителям хотелось бы видеть любимого актера на экране почаще, но он говорит, что пока не готов жертвовать любимым театром ради кино. Для очередного сезона популярного сериала «Тверская. Любой ценой», актер нашел время и вернулся к роли коррумпированного сотрудника МВД. О новом сезоне сериала, театральных традициях и правилах счастливой семейной жизни актер откровенно рассказал в интервью «ТН».
— Что нас в новом сезоне сериала «Тверская»,показ которого начался на НТВ, и какие изменения ждут вашего персонажа полковника Мальцева?
— Сюжет и в этом сезоне очень динамичный, захватывающий. Авторы вновь очень лихо все закрутили, будет много неожиданных поворотов и в жизни главных героев, и в самом действии сериала, так что телезрителям, я уверен, будет интересно. Мой персонаж, конечно, еще тот оборотень в погонах, он плотно сросся с преступным миром, но еще крепко сидит на своем месте и плетет паутину коррупции в рядах правоохранителей.
— Мальцев всегда был злодеем или он жертва системы?
— Конечно, Мальцева сложно как-то оправдать, но, как его уполномоченный «адвокат», я все равно буду его защищать, искать в его характере что-то положительное. Хотя это и непросто будет. (Улыбается.) Вообще каждый хороший артист, даже если его герой с каким-то внутренним изъяном, должен найти и показать зрителям что-то такое, что может объяснить, почему он стал таким. Если перефразировать известное изречение, то «мальцевыми» не рождаются, ими становятся.
— У вас за плечами много ролей правоохранителей, тот же участковый Толик Щепкин из «Возвращения Мухтара», которого очень полюбили зрителям. Вам, как актеру, интереснее играть добряков, как Щепкин, или подлецов Мальцевых?
— Наверное, и та, и другая ипостась героев, как творческая задача, мне интересна в равной степени. Но даже у Щепкина при желании можно найти какие-то свои изъяны, если придраться по-хорошему.
— Все законопослушные граждане мечтают видеть в своем районе такого участкового, как Щепкин.
— Номногие могут сказать, что при такой жизни работнику правоохранительных органов нужно быть пожестче. Тут, как говорится, палка о двух концах. (Улыбается.)
— У него собака жесткая.
— Это да, Мухтар преступникам спуску не дает. (Улыбается.) Если серьезно, то мне все грани человеческих характеров интересно играть, и чем полярнее — тем лучше. Всегда себя спрашиваю: что ты для себя хочешь в этом персонаже найти, что сказать зрителям через экран? С другой стороны, если все актеры будут играть положительных героев, то кто же отрицательных будет играть? В нашем деле всегда ценились артисты-универсалы, которые на площадке или сцене сумеют одинаково талантливо сыграть любой типаж и характер. Не зря же нам звания народных дают. (Улыбается.)
— В «Тверской» главный герой часто идет на сотрудничество с криминалитетом, чтобы вывести на чистую воду более опасного преступника. Оправдано ли такое сотрудничество с точки зрения законности и морали в жизни?
— Сразу вспоминается философская дискуссия главных героев из моего любимого шедеврального сериала «Место встречи изменить нельзя». Можно ли оправдать поступок Жеглова, который подбросил кошелек вору-карманнику Кирпичу, чтобы посадить его в тюрьму? Свое кредо Жеглов сформулировал предельно четко: «Если Кирпич — вор, он должен сидеть в тюрьме! И людей не беспокоит, каким способом я его туда упрячу!» Я с этим полностью согласен. Пусть всегда будут какие-то легальные исключения из свода правил, чтобы правоохранители имели возможность добиться необходимого результата — поймать и наказать преступника. Вор хитрый, но надо быть еще хитрее. Я считаю, что для достижения результата все средства хороши.
— И цель всегда оправдывает средства?
— Да. Я убежденно и категорично за логику действий Жеглова. Если для того, чтобы вывести условного Кирпича на чистую воду, надо переступить какие-то процедурные моменты в ходе следствия, это надо использовать.
— У главного героя в «Тверской» одна из мотиваций борьбы с криминалом — это месть за смерть близких. Если такая ситуация возникает в вашей жизни, то как поступите?
— Когда она возникнет, тогда видно будет. Предполагать, заранее, как поступлю, не вижу смысла, так как не знаю. Вообще, лучше всем нам жить в мире и согласии.
— А как вы поступаете, когда вас обижают?
— Считаю, если тебе сделали плохо, то удиви всех — сделай в ответ хорошо. Это ведь в заповедях написано и меня всегда так родители учили. Человеку не мстить надо, а сделать ему доброе дело. Тогда ему станет так стыдно, что он первый придет и попросит у тебя прощение.
— Вы — один из ведущих актеров в самом крупном драматическом театре России, на ваших спектаклях всегда аншлаги. Почему в кинематографе вам сложнее выйти на такой уровень?
— Пока не пришло мое время. Уже 30-й сезон пошел, как я служу в Малом театре и нутром чувствую, как он мне шепчет: «Пока не надо меня бросать и уезжать на год, на два. Еще надо здесь продержаться». (Улыбается.) Если серьезно, я считаю, что пока у меня все очень равномерно распределено между театром и кино.
— А вам где комфортней — на театральной сцене или на съемочной площадке?
— Везде комфортно по-своему. Театр — это театр, кино — это кино, тут даже нельзя сравнивать. Иногда в киногруппах создают такие шикарные условия: тебя холят и лелеют так, что хочется туда возвращаться раз за разом. Единственный минус — к сожалению, такое бывает очень редко. (Улыбается.) А театр — это мой родной дом, и этим все сказано.
— А вы предпринимаете что-то, чтобы почаще сниматься в кино?
— Проблема в том, что продюсерам обычно не нужен актер на главную роль на условных четыре дня в месяц. Им нужен такой, который готов сниматься двадцать дней, а еще лучше все тридцать по 12 часов в смену. У меня такой возможности пока просто нет, потому что в театре у меня бывает по 20 репертуарных спектаклей в месяц, которые нельзя отменить, так как все билеты уже проданы. Поэтому продюсеры стараются брать на главные роли того, кто делает в своей карьере ставку на кино, располагает большим объемом свободного временем. Но, если будет какой-то серьезный проект, я уверен, в театре мне всегда пойдут на встречу. Вот сейчас, к примеру, жду приглашения на главную роль от Сергея Владимировича Урсуляка. Он мне как-то сказал: «Надо тебе главную роль дать, ты вроде неплохой артист». Я жду от него звонка. Если он даст мне главную роль, мы с театром договоримся.
— Получается, что не вы ждете кинематограф, а кинематограф ждет вас, когда у вас появится время.
— Ну пока выходит так. Многие известные актеры начинали активную кинокарьеру довольно поздно. Мой коллега и прекрасный актер Валерий Баринов стал сниматься где-то после пятидесяти. А я такой человек, что у меня сейчас Малый театр на первом месте, бросать его на год или два, да даже на двадцать дней я пока не готов.
— То есть вы снимаетесь, когда позволяет время?
— В основном, да. Вот и сейчас как раз совпало, что съемки в проекте пришлись на гастроли театра. Я подошел по-дружески, по-человечески с режиссером поговорил, он ввел в спектакль дублера, а я снялся в кино. Так что все решаемо.
— Ваш педагог и наставник Юрий Соломин всегда говорил, что в Щепкинское училище будут брать не по ЕГЭ, а по таланту. Сейчас что-то изменилось? Молодежь, которая сейчас приходит, талантливая?
— С тех пор ничего не изменилось. Сейчас мы с супругой приняли третий курс, и мы видим, как много там талантливых ребят, которые приехали из регионов. На курсе 32 человека, из них только трое москвичей! Когда такое было? На приемных экзаменах мы на ЕГЭ действительно смотрим в последнюю очередь, выбираем «изюм», который даст Малому театру и другим в будущем перспективные кадры.
— В традициях Малого театра, которые заложил в том числе и Юрий Соломин, что-то поменялось после его ухода?
— Ничего не поменялось, и менять мы не собираемся. У Малого курс свой — мало-помалу движемся вперед вместе с нашими зрителями. Юрий Мефодьевич для этого и оставил своих учеников — Алексей Дубровский теперь главный режиссер в театре, он тоже наш, щепкинский выпускник.
— Не ломайте то, что и так хорошо работает?
— А зачем? Мы же не ренегаты, и не враги самим себе. Нас так учили. Вот видите, на стене висят заветы Щепкина, они живы и до сих пор актуальны. Мы тут сидим в гримерке, и смотрим на эти 11 заветов. Вот 10-й пункт: «Театр для актера — храм, относись с уважением к этому храму».
— Честь и хвала Малому театру за приверженность традициям. Хотя вот в других театрах в последнее время традиции стали немножко по-другому интерпретироваться.
— Мы в эти игры не играем.
— Но ведь после ухода Юрия Соломина театр не стал приглашать нового худрука, а перешел на новую систему руководства — директорскую. Мнение труппы как-то учитывалось, когда принималось это решение?
— Мы все настолько в творчестве! Но для нас главное, чтобы у руля были наши люди, которые знают не понаслышке, что такое Малый театр. Очень сложно, когда приходит человек со стороны и начинает все перекраивать на свой лад. Тому примеров очень много, и большинство неудачные. Поэтому мы очень довольны, что во главе у нас сейчас режиссер и директора театра, которых в свое время привел и вырастил Юрий Мефодьевич.
— Говорили, что на должность худрука в Малый театр придет какой-то известный актер, назывались имена Сергея Безрукова, Дмитрия Певцова, Игоря Петренко. Были какие-то опасения у вас?
— Никаких опасений не было. Когда ты занят, когда ты работаешь, когда ты честен перед сценой, перед коллегами, перед самим собой, перед зрителем, чего можно опасаться?
— С назначение Алексея Дубровского на должность главного режиссера что-то изменилось в театре?
— Прошло очень мало времени. Если вы зададите этот вопрос мне года через два-три, я, возможно, вам отвечу. Но, я уверен на сто процентов, что все у нас будет хорошо. Алексей уж точно с выбранного курса не собьется, а мы будем ему в этом помогать.
— Ваш статус в театре как-то изменился?
— Не изменился. Я занят не в одной и не в двух постановках, которые идут с аншлагами, сейчас репетирую новый спектакль, так что с занятостью у меня все хорошо.
— Ваш отец не одобрял ваше желание выбрать актерскую стезю, пришлось в театральный вуз поступать втихаря. Сейчас он, наверное, рад, что не послушались его тогда?
— Это было очень давно, и прямого запрета как такового не было. Папа у меня мудрый и добрый человек, блистательный врач, хирург, который прошел Афганистан и многие горячие точки. Конечно, он мне всегда желал добра, как он это видел. И я ему все уже давно доказал, что не подвел его, когда сделал свой выбор. Скажу больше, я родителям сказал, что почетное звание народного артиста России я получил для них. Поэтому папа давно спокоен и нисколько не сожалеет, что его сын сам нашел свое призвание.
— А он часто приходит на спектакли? Звонит вам после премьер фильмов?
— Сейчас уже реже видим его в театре, мама чаще ходит. Время-то идет, и годы берут свое. Папа же еще продолжает работать в свои 87 лет. Представляете? Это фантастика! Мне, конечно же, хотелось бы, чтобы он почаще приходил. Я ему часто звоню, приглашаю, мы обсуждаем все, что происходит в его и моей жизни. Телевизор он смотрит редко, а вот театральные премьеры старается не пропускать.
— Он чаще хвалит вас или ругает?
— Он меня особо не хвалит, все еще боится, наверное, что загоржусь. (Улыбается.) Но и не ругает — тоже хорошо. Для него высшая похвала артисту — это когда зритель в зале дает высокую оценку. К гласу народа он больше прислушивается. (Улыбается.) Для него это самая объективная оценка, и если отзывы положительные, то для него это бальзам на душу. Он потом передает мне, что говорят в зале, и видно, что ему очень приятно, когда слышит обо мне хорошие отзывы.
— У вас крепкая связь с родителями?
— Я всегда думаю о них, мы как одно целое. Я прошу Бога, чтобы я как можно дольше оставался ребенком, чтобы папа и мама оставались живы и здоровы. Выходя на сцену, я всегда вспоминаю папу и маму, своих деток, супругу, потому что мы всегда вместе, даже если они в двадцати километрах от Малого театра. Незримо они рядом со мной на сцене.
— Для вас семья — это важно?
— Без семьи страшно жить. Крепкая семья — это основа всего. Вот наши дети это прекрасно понимают. Они очень переживают, когда у нас с супругой иногда происходит разговор на повышенных тонах — у двух творческих людей такое случается. Но я им всегда говорю: «Поверьте, ребята, что бы ни произошло, мы всегда будем вместе. Говорят, от тюрьмы и от сумы не зарекайся, а вот от этого мы зарекаемся». Мне жена подарила счастье на всю оставшуюся жизнь — двух прекрасных сыновей, поэтому тут других вариантов нет. Если моей семьи не будет рядом, то какой смысл и мне продолжать существование?
— Как дети реагируют, когда видят папу и маму в кино?
— Сейчас вот как раз показывают «Мухтара», реакция такая: «Пап! Мы тебя видели! Ты там такой молодой!» Конечно, им нравится. Скоро будет премьера сказки «Огниво» на большом экране, пойдем все вместе в кинотеатр. Лето мы стараемся проводить все вместе, вчетвером. Я счастливый человек: у меня есть родители, у меня прекрасная семья. И есть любимое дело — театр и кинематограф. Есть и будет! Конечно, хотелось бы уделять больше внимания кино, но нельзя объять необъятное, всему свое время.
— А детей вы берете на свои спектакли, на репетиции?
— Конечно. Дети у меня живут за кулисами театра. Любят спектакли, знают всех актеров театра, даже студентов, которые выпустились, и новых. Уже давно варятся в нашем котле, им очень нравится театральная жизнь. А уж что там потом будет — посмотрим. Мы вообще разносторонние родители, и на хоккей ходим все вместе, и на футбол. Дружим с Игорем Николаевичем Ларионовым, нашим блистательным хоккеистом. Легендой!Он сейчас тренирует в Нижнем Новгороде «Торпедо», часто приезжает в Москву. Буквально позавчера ходили на матч «Торпедо» на Кубке мэра. Дети даже в раздевалку зашли, Ларионов их обнял, мы сфотографировались и с ним, и с хоккеистами. Для детей это счастье, они прямо на крыльях летают после таких встреч. А Игорь Николаевич иногда приходит к нам в гримерку после спектакля. Он насколько великий человек, настолько же простой и доброжелательный. Надо нам всем равняться на таких бесконечно талантливых людей и в спорте, и в жизни.
— У вас тоже был период, вы активно занимались гандболом. В творчестве спортивный характер помогает?
— Спорт — это великая вещь в плане личностного роста. Конечно, побеждать всегда хорошо, но спорт учит, что и проигрывать надо уметь — это тоже бесценное качество. Из всех своих поражений надо всегда делать правильные выводы. Так что спорт с нами всегда рядом. Если выдается вечер свободным, мы все часто ходим заряжаться эмоциями на стадион.
— Ваша сборная Малого театра по футболу еще функционирует?
— Сейчас пока мы взяли паузу. У нас меняется состав, собираемся наконец-то подписать КриштиануРоналду и Месси. А то как нам без них играть? (Улыбается.)
Евгений Николаев
фото: Николай Антипов/Малый театр, pr НТВ
