Аглая Шиловская: мои амбиции направлены исключительно на желание стать мамой
Аглая Шиловская — представительница известной творческой династии, ее дедушка — народный артист России Всеволод Шиловский и папа — режиссер и сценарист Илья Шиловский. Девочка с детства росла в творческой среде и вышла на сцену Большого театра уже в четыре года. Но сама Аглая признается, что звездная фамилия и статус актрисы в третьем поколении — это не только дар, но и большой груз. На телеканале «Россия» состоится премьера многосерийной военной драмы «Спасение капитана Максимова»— о работе разведчиков в тылу врага по спасению важнейших кадров Советской армии в 1944 году. Одну из главных ролей в сериале сыграла Аглая Шиловская. О сложностях роли военной разведчицы времен Великой Отечественной войны, своих прадедах-фронтовиках, вкладе родителей в ее становление, недосягаемом дедушке и счастливом ожидании материнства Аглая рассказала «ТН».
— Чем вас привлекла военная драма «Спасение капитана Максимова»? Первый ли это ваш опыт съемок в проекте о Великой Отечественной войне?
— Да, это первый опыт таких съемок, и конечно, не каждый день тебе предлагают сыграть командира разведки. Побыть в таких обстоятельствах безумно интересно как актрисе, я даже не раздумывала, сниматься или нет, побежала на пробы сразу.
— Насколько это был сложный для вас проект?
— Сложный, и физически в первую очередь, потому что я была вся в военных обвесах, у меня было настоящее оружие. Мы не делали дублей, не делали никаких поблажек, то есть я со всем этим снаряжением бегала, прыгала. Много ночных сцен было, с режиссером были непростые отношения, не совсем понимали друг друга. Но при этом было любопытно и интересно. Это, наверное, один самых сложных моих проектов и эмоционально, и физически.
— Какую-то спец подготовку перед съемками проходили?
— Нет, все очень быстро произошло, буквально — пробы, утверждение и через три дня начались съемки. Поэтому времени на подготовку не было.
— Было много экшн сцен, как справлялись и было ли что-то, что пришлось делать впервые?
— Да. Все впервые пришлось там делать. Бегать в окопах, прыгать, бить оружием, стрелять из ППШ. Все это было непривычно, но дико интересно.
— С коллегами как сработались? Какая атмосфера была на площадке?
— Прекрасно. У меня были фантастические коллеги, тот же Денис Нурулин, мы очень поддерживали друг друга, придумывали много всего, смеялись. Все ребята, которые играли мою команду разведки, очень сдружились, обедали в одном вагоне.
— Кем вы вдохновлялись при создании образа своей героини, Ольги Васнецовой?
— Моя героиня разведчица, которая 10 раз в течение месяца ходила за линию фронта. В целом это собирательный образ, я набирала истории про женщин, которые воевали. Много читала, смотрела и ужаснулась, что таких историй было очень много. Когда ты погружаешься в эти обстоятельства, закрываешь глаза и представляешь, что все было с кем-то по-настоящему, сердце замирает от восхищения, какие смелые и героические были женщины, настоящие воины. Я пересмотрела очень много фотографий тех лет, как люди выглядели, улыбались, меня они очень вдохновляют. Нашла в интернете много именно про женщин, которые были командирами разведок в Великой Отечественной войне, как моя героиня.
— Какие ощущения дает военная форма? Насколько вам было в ней комфортно?
— Мне вообще комфортно все, что касается минимального грима и костюма, это прямо мое - мое, считаю, что не накрашенная я выгляжу лучше, чем накрашенная. А тут меня практически не красили, только мазали грязью. Я не люблю вычурные обтягивающие вещи, мне кажется, что они мне не идут, поэтому в форме мне было очень комфортно. В общем, что касается грима и костюма, мне было органично во всем. Когда ты думаешь о сути, и не думаешь, что тут надо держать спину, а тут надо втянуть живот, а здесь надо вот так повернуться (а все эти костюмы и обстоятельства дают право об этом не думать), то для меня это был полный процесс погружения в творчество.
— Что-то новое вы узнали о себе благодаря этой роли? Может, какие-то ваши личные качества вышли наружу благодаря этой работе?
— Наверное, да, благодаря неким обстоятельствам, это было впервые после ухода моего отца, когда мне самой пришлось принимать решения. Так как папа был не только моим директором, но и мы много обсуждали творческих моментов, то я в какой-то степени зависела от его мнения, как сделать ту или иную сцену, а здесь мне пришлось стать самостоятельной. А ситуации были сложные, иногда, например, в спорах с режиссером я не знала, как поступить. Но я надеюсь, что папа был бы мною доволен и горд, что я научилась отстаивать свою точку зрения, не сомневаться в ней, и еще смогла убедить не только режиссера, но и оператора, группу.
— Можно сказать, за один фильм повзрослели...
— В творческом плане, не то что повзрослела, а, как говорил папа, я могла и раньше это делать, но мне нужно было его одобрение, что все правильно делаю. А так как папа был очень талантливым человеком, сценаристом, режиссером, он иногда давал очень интересные решения сцен, и я, как актриса, не могла до этого додуматься тогда. Но сейчас, мне кажется, я на пути, и, может быть, даже приду в режиссуру, так как вижу в этом потенциал.
— Ввашей семье были фронтовики Великой Отечественной войны?
— Да, оба прадедушки воевали. Дедушка Сережа — Кузнецов Сергей Васильевич, командир артиллерийской батареи, и дедушка Ваня — Гулин Иван Павлович, воевал на Ленинградском фронте, пережил блокаду. Так что эта киноработав чем-то моя дань им, как правнучки.
— Как вы восстанавливаетесь после эмоционально тяжелых ролей? Были работы, после которых чувствовали себя настолько уставшей, что нужно было брать паузу?
— Я могу сказать, что это не только в кино происходит, но и в других проектах, например, где я ведущая. Сейчас веду на Первом канале второй сезон проекта «Две звезды»,и могу сказать, что устаю эмоционально не меньше, чем командир разведки. Потому что большая концентрация, через тебя проходит много людей, ты должен у всех все спросить, на ходу придумывать. Для меня эта профессия эмоционально сложная, потому что я не совсем публичный человек и с людьми долго находиться мне тяжело. Поэтому я сильно выгораю, мне нужно уединение, не всегда это получается сделать быстро, спасаюсь близкими людьми, которые ждут меня дома, и стараюсь, если есть возможность, то побыть одной.
— Аглая, а кто первым заметил ваш актерский талант? Папа, мама, дедушка — кто вас направил по этому пути?
— Думаю, что талант видели все, потому что пела я с юных лет, и в целом ни у кого не было никаких сомнений. Тут все как-то органично происходило, в четыре года я попала в Большой театр, где сыграла в оперной постановке «Прекрасная мельничиха» дочь барона Каллоандро в исполнении Зураба Соткилавы. После поступила в театральную школу, где занималась фортепьяно, флейтой. Я же актрисой быть не особо хотела, а мечтала стать певицей, но, посмотрев на действительность и какие перспективы ждут меня на вокальном поприще, мы подумали, и все-таки выбрали актерство. Но так совпало, что поступала я на курс музыкального театра, это был первый экспериментальный курс Щукинского училища, и мы поняли, что поющей актрисой быть интереснее. Даже не помню такого, чтобы мне говорили: «Давай, Аглашенька, ты будешь…», так как все понимали, куда двигаться. Всегда была музыка, актерское мастерство и других вариантов не было.
— Вы говорите «мы подумали», «мы решили», это вы про папу?
— Про обоих родителей, папа с мамой всегда были командой и моими друзьями, они всегда со мной советовались, никогда не принимали решения типа «ты пойдешь туда, будешь делать это», всегда старались со мной посоветоваться, прислушаться, что мне важно. Всегда был диалог, и они меня научили, что в целом для людей важно иметь диалог.
— Ну и вам было намного спокойнее, зная, что за плечами такая поддержка.
— Конечно, это действительно важно. Когда это есть, то ребенку гораздо проще с такой опорой чувствовать, что люди хотят, чтобы тебе было хорошо и что они абсолютно всегда на твоей стороне, чтобы не случилось.
— А дедушка, Всеволод Николаевич, вас поддерживал, давал наставления?
— Мы с ним были не так близки, как с дедушкой и бабушкой по маминой линии, то есть с папиными родителями такой связи не было, хотя они и творческие люди оба, дедушка народный артист, бабушка закончила Школу-студию МХАТа и тоже прекрасно пела. Но такой близкой семейной связи у нас не получилось. Мы даже физически не часто общались. Поэтому Всеволод Николаевич узнал уже по факту, когда я поступила в ВТУ имени Щукина, я ему позвонила, рассказала, он порадовался, что я поступила к Евгению Князеву на курс.
— Давал какие-то наставления?
— Всеволод Николаевич в этом плане очень тактичен и понимал, что если он в детстве меня не воспитывал, то странно меня воспитывать во взрослом возрасте. Он мог дать какой-то совет, но скорее даже не в плане профессии, а человеческих отношений, как важно иметь чувство собственного достоинства, не просить, вот такого плана он мне вещи говорил.
— А сейчас, когда вы повзрослели, стали чаще общаться, может, довелось вместе поработать?
— Да, мы работали вместе в картине «Чудотворец». Это были прекрасные моменты, которые останутся в моей памяти, большое счастье оказаться с дедушкой в одном кадре. Мы оба были счастливы, когда нам представилась такая возможность. Сейчас дедушке 86 лет, у него свой театр, и он полностью растворен в нем. У нас были разные периоды общения с Всеволодом Николаевичем, а после ухода отца тоже было не совсем легко, но я знаю, что у нас очень мощная родовая история. Вот недавно мой дядя Паша (сын Всеволод Николаевича, брат папы), свозил меня наконец-то в нашу родовую церковь, она находится на Истре, в селе Глебово, где наш предок Степан Шиловский построил церковь, там захоронены мои пра-пра-прадеды. Ты туда приезжаешь и чувствуешь, что тут весь твой род и именно тут мой пра-прадед писал либретто с Чайковским.
— Вы впервые там оказались?
— Да, за 32 года впервые, хотя я давно мечтала, но не доводилось. Зато теперь я знаю, где мое место силы, и мечтаю приобрести там дачу, чтобы ходить по местам, где жили и творили мои предки.
— Да, наверняка это очень вдохновляет.
— Меня вдохновляет сейчас Всеволод Николаевич, который в 86 лет ставит спектакли, сам играет трехчасовые постановки в театре. Вот ты лежишь без сил и сваливаешь что-то на магнитные бури, думаешь, полежу сегодня, устала… И тут вспоминаешь дедушку, который бежит играть спектакли в любом состоянии, а если не получается сыграть, то расстраивается так, словно случилась не знаю какая трагедия. Так что мой дедушка очень меня вдохновляет.
— Он, видимо, всегда был для вас непререкаемым авторитетом?
— Да, еще из-за того, что он действительно такой недосягаемый немного. Очень надеюсь, что у него получится посмотреть мою работу «Спасение капитана Максимова». И еще летом сходить в кино на следующую мою премьеру — 10 июля выходит картина «Плагиатор», снятая Антоном Мегердичевым, по сценарию моего отца и мамы.
— И вы сыграли в этой картине.
— Да, одну из главных ролей сыграла я. Прошла кастинг на общих основаниях, пришла, сказала, что вообще эта роль писалась на меня, но, если что, берите другую актрису, но покажите, кто сделает это лучше. И я там пою. Очень необычная история про парня, который из нашего времени оказывается в 90-х годах в Москве и выдает уже написанные песни за свои. Это про интересный путь человека, как он приходит к себе, через хождения во времени, Рома Евдокимов чудесно сыграл эту роль, а я играю его маму в молодости. Очень надеюсь, что зрителям фильм очень понравится.
— Как представитель творческой династии, скажите— гены много значат?
— Значат, но немного. В нашей профессии главное — желание и труд, если их нет, то никакой талант не поможет.
— Современных наследников громких фамилий часто называют «золотой молодежью», а вы чувствовали себя когда-то особенной — в школе, институте?
— На мой взгляд, это большое заблуждение. Я чувствовала себя особенной, когда поступала в институт и у меня случилось много проблем из-за моей фамилии. Знаю, что и у моих приятелей были неприятные ситуации, именно из-за звездных фамилий и сравнения с родственниками. Люди думают, что это дает особые привилегии, а тут, наоборот, скорее, привилегий больше у людей с обычными фамилиями, потому что нет заранее сравнения: «А вот ты не такой, как дед». Единственное, что это дает возможности в целом, ты растешь с юных лет в творческой атмосфере, и погружен в это больше, чем другие. Так что на меня известная фамилия сильно давила и, наоборот, создавала много неприятных ситуаций.
— О чем сегодня мечтаете, куда простираются ваши амбиции?
— Амбиции мои сейчас направлены исключительно на желание стать мамой. Я к этому пришла осознанно. Я наигралась, навелась передач, напелась, и сейчас уже понимаю, что моетворческое возбуждение направлено только в сторону семьи, быта. Конечно, я не брошу профессию, надеюсь, смогу найти нужный баланс, и благодаря моему любимому мужчине смогу не думать о том, что через месяц после родов нужно срочно бежать на площадку сниматься. Меня часто спрашивают, куда бы я еще хотела пойти учиться, и я понимаю, что мне нечего ответить. Потому что я сейчас абсолютная женщина, мать и жена.
— Как готовитесь к появлению малыша? Литературу читаете, психологов слушаете?
— Не могу сказать, что как-то особенно готовлюсь. Я к психологии отношусь неоднозначно, для меня пример— мои родители, и мой образец хорошей мамы — моя мама. Она для меня делала все, я уже заранее завидую своему ребенку, какая у него будет бабушка. Я свою маму боготворю, она моя подруга, я для нее все что угодно готова сделать. Это главнейший человек в моей жизни, которого я бесконечно безумно люблю. И все, что я умею и имею, всеэто благодаря маме. Хотя я понимаю, что уже изначально не смогу быть настолько идеальной, как она, потому что мама полностью себя посвятила мне, она не работала, не было нянек, и она проводила со мной все время. Я понимаю, что у меня так вряд ли получится, но я надеюсь, что мама будет с радостью проводить время со своим внуком или внучкой. И сможет дать то, что дала мне, а я постараюсь соответствовать ее уровню. К специальной педагогической литературе скептически отношусь, считаю, что хорошая мама — очень абстрактное выражение, у всех по-разному хорошие мамы, главное — быть внимательным к ребенку и всегда с ним разговаривать, быть в него включенным и смотреть, что лучше для него, а не для тебя. Мне кажется это главный залог успеха.
— В целом как часто удается проводить время с родными? Есть у вас незыблемые семейные традиции?
— Традиций особых нет, но с уходом папы в моей жизни многое поменялось, я расту, развиваюсь, сейчас у меня новая жизнь, новый счастливый виток, когда ты можешь встретиться, погулять в парке, пообщаться, посмеяться, посмотреть кино вместе. Может, звучит штампованно, но в этих маленьких обычных радостях для меня и состоит жизнь. Моя семья — это большая команда, и когда ты это ощущаешь, это большое счастье.
— Чем вам запомнится эта весна? Какие события вам подарили самые яркие эмоции и впечатления?
— Скажу так, я хотела бы, чтобы яркое и приятное событие меня ожидало впереди. Надеюсь, что мы скоро поедем в Казань, у моей мамы было 20 апреля день рождения, и я подарила ей поездку в Казань, так что поедем все вместе с бабулей, мамулей. Я там как-то была и очень влюбилась в этот город, а мои рассказы так вдохновили маму с бабушкой, что они тоже изъявили желание туда съездить. И вот я сделала маме такой подарок,надеюсь эта поездка будет самой яркой, красивой, незабываемой за эту весну.
фото: Любовь Парфенова, личный архив, телеканал "Россия"
