Илья Лейбин: Олег Меньшиков сказал: «Театр раскрывает бездарность быстрее, чем кино»
Молодого актера Илью Лейбина можно уже с полным правом назвать «ветераном войны» российского кино. За короткий срок он сыграл роли сразу в нескольких фильмах, посвященных событиям Великой Отечественной войны. Вот и к юбилею Великой Победы телеканал НТВ запланировал к показу два военных фильма, в которых Илья вновь очень органично представил образы настоящих героев войны. О своих новых работах, «меньшевиках» и мотивации от любимой бабушки — в эксклюзивном интервью «ТН».
— У вас практически одновременно выходят на экраны два проекта и оба — военной тематики. В сериале «Укрощение «Пантеры» ваш герой — один из участников разведгруппы. Чем отличается ваш персонаж Викентия Гуляева от своих киносослуживцев?
— У него есть уникальный талант — его мощная артистическая харизма и беспредельная смелость. Сознание Викентия Гуляева подобно сознанию ребенка: у него нет границ, он не знает слова «стоп» в позитивном контексте. Всегда готов разрядить обстановку шуткой-прибауткой и поднять настроение товарищам своим юмором даже в смертельно-опасной ситуации.
— Чем запомнились съемки «Пантеры»?
— Впервые поучаствовал в таких масштабных и динамичных батальных съемках, да еще и в танке. Мы много времени провели внутри «Пантеры» и даже стреляли. Это настоящая боевая машина времен войны из музея Парка Победы. Примечательно, что у танка все на ходу — двигатель, ходовая и боевая части. Эмоции просто зашкаливали! Больше всего удивила эргономика «Пантеры»: как же в нем реально умещались три человека? Сверху глянешь — кажется места вагон, а на самом деле там его вообще нет. (Улыбается.)
— В проекте много молодых актеров. На ваш взгляд, это пошло в плюс или минус проекту?
— Молодые актеры ведь тоже бывают разными. Иногда посмотришь: сознание вроде бы молодое, а на самом деле они уже те еще деды. (Улыбается.) Хорошо, что доверяют такие проекты молодым ребятам. Дают шанс себя проявить, и мы это понимаем, поэтому выкладываемся на съемках, как в последний раз. Но и опытные актеры тоже нужны — это база. Если не будет перед глазами примера, то непонятно, к чему стремиться, где высота планки мастерства. Когда на площадке есть более опытные и именитые артисты, нам гораздо спокойнее и комфортнее работать — это факт.
— У вас в карьере больше военных фильмов. Вам уже понятна специфика того времени? Понимаете, чем ваши экранные герои отличались от нынешнего поколения?
— У меня всегда стойкое ощущение, что я опережаю время лет эдак на пятьдесят. Возможно, этоиз-за того, что в детстве чаще проводил время с очень взрослыми — с дедом и бабушкой. Это меня, видимо, приблизило к пониманию того времени. Сейчас специфика более понятна, старшие коллеги на площадке подсказывают, режиссеры многое объясняют. Всегда тщательно занимаюсь подготовкой к роли: читаю литературу того времени, смотрю военные фильмы. Так же проще работать, когда глубоко погружен в тему.
— Еще одна премьера — второй сезон сериала «Самогон». Там вашему герою приходится наблюдать со стороны, как происходит человеческая драма сослуживца — гениального снайпера, который в повседневной жизни идет наперекор всем и всему. Как в обычной жизни вы относитесь к таким «белым воронам», которые живут в своей парадигме жизни?
— Считаю, что это гении, которые когда-нибудь обязательно станут великими и о них узнает весь мир. Я в принципе ко всем людям хорошо отношусь. Просто кому-то нужно больше времени для раскрытия потенциала, а кому-то меньше. С трудом представляю ситуацию, когда буду говорить человеку, который делает что-то не так в общепринятом контексте, что он ненормальный, или буду подсмеиваться над ним. Если увижу, что такому человеку нужна помощь, то постараюсь помочь. Если он попросит, тогда вообще сделаю это с большим удовольствием.
— То есть вы делаете скидку на гениальность, считаете, что к такому человеку нужно по-другому относиться?
— Не по-другому, а просто по-человечески, ведь все люди разные, и к каждому нужен отдельный подход. Если рассматривать историю Самогона с точки зрения командира нашего подразделения, то там сплошные нарушения воинской дисциплины, за которые он должен отвечать по законам военного времени. Но, если принимать во внимание человеческий фактор, то я считаю, что нет правил без исключений. Я бы точно разрешил Самогону действовать по обстановке, как он считает правильным, так как его тактика ведения боя приносит успех, а это главное на войне, а не параграфы устава.
— Во втором сезоне у вашего героя такая же сюжетная линия? Вы так же будете защищать упрямого и своенравного Самогона и пытаться его адаптировать к военной службе?
— Думаю, зрителям будет интересно посмотреть на нового Самогона. В этом сезоне он будет отличаться от прежнего, и ему придется больше раскрыватьсякак личности. Но в итоге наша гениальная «белая ворона» найдет верный путь к победе и в конце концов обретет свое счастье и спокойствие.
— Если вам будет предложена роль сыграть фашиста, возьметесь?
— Я уже отказывался от нескольких ролей, в которых нужно было мимоходом зигануть, как-то пошутить на эту тему. Это все сразу нет! Но если мне предложат роль с хорошей драматургией, которая раскрывает фашизмкак абсолютное зло, то я бы подумал. Я убежденный патриот своей страны и понимаю, как важно всем не забывать, какую дорогую цену нам пришлось заплатить, чтобы спасти мир от коричневой чумы.
— Какие проекты вам больше по душе — военные, патриотические или современные истории, как «Молодежка», «На автомате»?
— Везде интересно. Когда снимаешься в молодежном формате, скучаешь по «военке». А когда снимаешься в проектах про войну, то у меня обычно так: я все здесь знаю, я тут «как рыба в воде, как Месси в игре, как в драке Мак-Грегор».
— Вы уже три года в активных съемках, приняли участие в больших проектах. Довольным тем, как развивается ваша кинокарьера?
— Да, спасибо кино, что дало мне шанс. Я не подведу, обещаю! И спасибо зрителям за то, что смотрят эти фильмы. Все развивается своим чередом. Если надо будет быстрей — дадим быстрее, если надо будет притормозить — притормозим. Верю в лучшее и держу хвост пистолетом.
— Многие выпускники вашего курса, которых называли «меньшевиками», сейчас на видных ролях. Чему научил ваш знаменитый руководитель Олег Меньшиков?
— Олег Евгеньевич часто говорил нам: «Никогда не изменяйте себе. Никто не знает, как надо. Но вы должны знать все о том, что играете». А однажды произнес такую фразу: «К сожалению, театр раскрывает бездарность гораздо быстрее, чем кино».
— Хотя сам он получил популярность в кино. Наверное, мы просто меньше видели его спектакли.
— Спектакли с его участием — это, конечно, потрясающее зрелище! Очень всем советую! Мы же у него были экспериментальным курсом, который набрал по своему желанию и своему видению. Не было никакого общего сходства с тем, как набирают другие мастера. Вот увидел в нас что-то и набрал банду, и мы отправились в увлекательное путешествие на четыре года. Чем отличаются «меньшевики»? Всем! Каждый из нас индивидуальность, каждый — «собственное Я».
— Видите различия школ, когда наблюдаете за работой коллег на съемках?
— Да, сразу видно, кто на площадке — «Щука», «Щепка», ГИТИС, МХАТили ВГИК. В двух словах не объяснишь различия, но, кто есть кто, видно сразу.
— Пришлось чему-то новому учиться после ГИТИСа?
— Не бывает у нас такого, что закончил учиться — и все. Всегда надо двигаться вперед, познавать что-то новое. Учатся даже мэтры, чего уж про нас говорить. Но багаж вузовский мне здорово помогает. Когда разбираю роль, думаю, фантазирую и вдруг понимаю, что чего-то мне в ней не хватает. Я поднимаю старые записи — аудио, письменные, просто перечитываю, и они меня наталкивают на правильный разбор.
— А обратная связь с Меньшиковым есть? Помогает практическими советами?
— Нет, такими мелочами я его не беспокою. Стараюсь сам разобраться, максимум — с друзьями. Если будет серьезный вопрос, конечно, обращусь. И при встрече обязательно с ним поделюсь новостями. Но по пустякам беспокоить не люблю. Думаю, у него других дел хватает.
— А были ли на курсе у него любимчики, кого он выделял?
— До меня все с опозданием доходило — то, что происходило на курсе, какие-то слухи. Только спустя три года я что-то узнавал. Поэтому я не замечал такого.
— Кто, на ваш взгляд, был самым талантливым на курсе?
— К сожалению, у нас так судить нельзя. Я не могу сказать. Все талантливы, все молодцы!
— А вообще вы собираетесь своим курсом, компанией?
— Периодически, да. Не все, конечно, отдельными кучками, но видимся.
— Есть разочарованные в профессии?
— Разочарованных нет. Тех, кто приуныл, мы заставляем поднимать нос. Когда со Славой Копейкиным снимались вместе в проекте «На автомате», то оставляли пасхалочки однокурсникам — в какой-то фразе, в каких-то движениях. Был у нас свой юморок, понятный только «меньшевикам». Никто не понимает, что происходит, это выглядит круто, красиво, органично, а свои поймут.
— Есть какие-то планы связать свою карьеру с репертуарным театром?
— Для репертуарного театра мое сердце всегда открыто. Но, к сожалению, его еще никто не занял. Большими буквами напечатайте: «SOS! ПОЗОВИТЕ КТО-НИБУДЬ ИЛЬЮ ЛЕЙБИНА В ТЕАТР!»
— А в какой театр вам самому было бы интересно попасть?
— В РАМТ —Российский молодежный академический. А какой у меня выбор? Во МХАТ? Меня туда не возьмут, потому что тамв основном свои выпускники. А в Театр им. Ермоловой — так Меньшиков свой вердикт уже сделал. Три года назад он взял ребят, я подходил потом к нему, спрашивал. Он сказал: «Пока, Илюха, не нужен. Может, когда-нибудь потом». Театр Вахтангова — это Щепка или Щука. Малый театр — Щепка. Губернский, понятно, что Безруков набирает своих. У Машкова в Московском театре О. Табакова — «Табакерка». Я не говорю, что театры закончились, но те, куда хочется… Я был во многих театрах, но…
— Есть Театр сатиры.
— Там труппа 400 человек, я звонил, и мне сказали, что в ближайшие десять лет не приходить.
— Как у вас дела на личном фронте?
—Хо-ло-стяк. (Улыбается.)
— Завидный и перспективный жених. Какую женщину вы хотели бы видеть рядом с собой? Есть идеал?
— Разве он бывает? Если кратко — добрая и умеющая готовить. Так как в последнее время всегда готовил я. (Улыбается.)
— Надо сказать, широкий спектр претенденток обозначили. А какая кухня вам наиболее подходит? Какие блюда любимые?
— Во мне живет и еще долго не умрет ценитель русской кухни. Куда бы меня друзья ни привели, в какой-то раскрученный ресторан со звездами и млечными путями, я всегда беру борщ, пюре, котлеты и салат. Это мое любимое!
— А если зашли в суши-бар?
— Суши — это не мое. Если уже занесла нелегкая, то заказываю самые обычные с яйцом, авокадо, с огурцом — и все! Никогда в России не пробовал какие-то умопомрачительные суши.
— Какое-то время вы жили в Израиле. Как занесло на Землю Обетованную?
— Если это интервью прочитает зав. кафедрой Орловского института культуры, она, наверное, будет злиться, что я сказал именно так. Но было именно так. Я окончил 11 классов и поступил в Орловский институт культуры на режиссуру театрализованных представлений и праздников. Через месяц меня выгнали.
— Отчислили по неуспеваемости?
—Какая неуспеваемость может быть в первый месяц? Просто не сошлись характерами с куратором курса.
— Какие претензии были?
— Пусть это останется тайной. Когда отчислили, у меня появился интересный вариант. По происхождению я русский еврей, и в Израиле есть специальная программа обучения: на 8-9 месяцев, туда просто едешь, учишь язык, какие-то другие направления. Я выбрал серфинг. Сначала мы учились, потом стажировались, а под конец учебы уже проводили уроки, давали инструктаж. По окончании можно было получить паспорт и остаться в Израиле. Ноя не остался, вернулся домой.
— Затосковали по орловским березкам?
— Очень! Я жил в Илате — на юге страны, и там совсем не было свежего воздуха, как в России. Особенно, когда весна, чуть брызнет рассвет, и вот этот запах травы, свежести — этого там и близко не было. Мне выдали диплом, такчто теперь я — дипломированный инструктор по кайтсерфингу. Это когда ты на доске с парашютом, а виндсерфинг — это когда доска с парусом.
— Сейчас, я так понимаю, вы это увлечение серфингом забросили? Или удается вырваться куда-то?
— Сейчас, конечно, пауза. У нас в Питере есть место для катания, на Финском заливе. И под Анапой, в Благовещенске, я все мечтаю доехать туда. Просто в последнее время у меня лето занято, не удается вырваться. В этом году обязательно постараюсь.
— Увлечение на всю жизнь?
— Да. Я купил необходимое оборудование, и оно пока лежит и ждет своего часа.
— Вы же еще и серьезно танцами занимались?
— В принципе, про танцы и про актерскую профессию могу сказать, что мой фанатизм перешел грань серьезности и стал профессией. (Улыбается.) Просто нужен был какой-то выброс энергии, и я ходил на брейк, хип-хоп достаточно долгое время, разучивал там трюки разные. Какая-то база теперь у меня есть. Но сейчас я увлекся китайским боевым искусством кунг-фу.
— Что вас подтолкнуло?
— Сначала в моей жизни появился китайский чай, а потом как-то незаметно и китайские боевые искусства.
— Когда вы поняли, что это ваша стезя — артистическая?
— Если честно, я понял это только курсе на третьем в ГИТИСе.
— А до этого сомневались?
— Я не сомневался, я делал то, что мне нравилось и что у меня хорошо получалось. Это привело меня в ГИТИС, к «меньшевикам». В какой-то момент, даже не помню, что это за день был, я вдруг понял — мне этим нравится заниматься и я готов посвятить этому жизнь. И сразу пошел более серьезный процесс работы. До этого мне казалось, что просто фанатею от всего этого, и скоро все закончится.
— Но преподавателей же не обманешь. У вас природная артистичная органика. Ведь этому нельзя научить.
— Это всегда было, никто не скрывал. Все говорили, что я прирожденный артист. Только бабушка всегда твердила: «Вот там, у Людки, внучка учится в университете. Вон там Петька поступил в институт. Учись и ты, а то актером станешь! Внучок, ну что это за профессия? Я не понимаю». Нона самом деле, ей, видимо, было все равно, куда я поступлю, главное, чтобы я был поближе к дому.
— Чтобы она вас видела чаще?
— Конечно, чтобы накормить можно было. Она бабушка с шестью внуками, но все равно первенца накормить ей всегда было важнее.
— Теперь, наверное, гордится?
— Теперь у нее другие вопросы: «Мы видели тебя по телевизору. Ты почему не сказал, что надо смотреть этот фильм?»В завершение хочу сказать, что я искренне занимаюсь производством положительной энергии! Благодарю тебя, дорогой читатель и зритель!
Евгений Николаев
фото: Евгения Рассказова, pr НТВ
