MIA BOYKA : хочу стать королевой шансона
Популярную певицу Миа Бойка в телепроекте «Маска» на НТВ зрители и члены жюри ожидали давно. Из сезона в сезон, если кто-то из участниц шоу показывал номер с прекрасной хореографией и вокалом, члены жюри в числе первых версий неизменно называли Миа. Сегодня у талантливой молодой певицы огромная армия поклонников по всему миру, несколько престижных музыкальных премий, ее видеоролики набирают сотни миллионов просмотров в Сети, но она мечтает о простом человеческом счастье. О терниях к звездам, имени ценою в 150 миллионов и новом повороте своего творчества певица откровенно рассказала в эксклюзивном интервью «ТН».
— Вас давно ждали на «Маске», да и вы сказали, что ждали приглашение от телеканала. Какие впечатления от участия в проекте?
— Было очень много работы, каждую неделю приезжали на НТВ: на примерку, на репетицию, на прогон, на студию. Мы с командой несколько месяцев безвылазно жили в Москве и не могли никуда отлучиться. Это особенность, о которой я узнала, когда проект уже начался. Еще мне достался самый сложный на проекте костюм. Но в целом я довольна и своими выступлениями, и организацией, и антуражем шоу.
— Навесное устройство в костюме Арлекина действительно всех впечатлило. Вы сами придумали этот каркас?
— Нет, конечно. (Улыбается) Мне показали эскиз, и я подумала, что костюм очень стильный и яркий, прослеживалась параллель с моей детской аудиторией. Но когда я пришла на примерку, то сильно удивилась: в районе талии мне настоящий стол приделали. Я, конечно, расстроилась, попросила: «А давайте без стола». Но мне сказали, что это невозможно, так как такая большая юбка должна быть только на жестком каркасе.
— Показалось, что вы намучились с этим столом-юбкой и Арлекину не хватало динамики.
— Да, один раз даже пришлось выйти из этого стола. Но костюм действительно был очень громоздким и сильно ограничивал движение на сцене.
— Чем был обусловлен выбор песен на шоу? Какая была стратегия?
— Очень хотелось запутать жюри. (Улыбается.) Я выбирала песни из разных жанров и эпох так, чтобы мой голос никто не угадал. Помню, когда я показала одну записанную версию своему директору, он сказал, что звучит так, будто поет тот, кто вообще не умеет петь. Я поняла, что все делаю правильно. Мне удавалось водить за нос членов жюри долго и вполне успешно, в своих обсуждениях они думали на кого угодно, только не на меня. Но в шестом выпуске я решила спеть максимально близко к своему естественному голосу, и Сережа Лазарев сразу меня отгадал. У нас был с ним дуэт и он, конечно, среагировал мгновенно.
— Стоило ли так рисковать, зная, что в жюри будет Лазарев?
— Конечно, стоило! Меня дважды подряд номинировали на выбывание, ну сколько можно? (Улыбается.) Мне очень хотелось показать себя, хотелось спеть так, чтобы все поняли, что Арлекин классно умеет петь.
— Получатся, сдались?
— Нет, но песня «Странник» Ирины Аллегровой — это очень специфическая песня. Петь ее каким-то искаженным голосом было бы неправильно. Эту песню нужно петь максимально от души, чтобы она трогала. Искажать ее каким-то образом — это значит испортить песню, а мне она очень близка. «Странника» мы планируем записать отдельно.
— Все мэтры шоу-бизнеса — Киркоров, Лазарев, Шуфутинский и другие именитые певцы сейчас ищут возможности коллаборации с вами и другими популярными молодыми певцами. Это уже признание, или они просто хотят охватов вашей аудитории?
— Персоны, которых вы назвали, вообще не нуждаются в том, чтобы получать охваты нашей аудитории. Всегда говорю им большое спасибо за то, что они тратят свое время на совместные выступления, передают свой опыт, делятся профессиональными секретами. Думаю, что коллаборации больше нужны мне, чем им. С Филиппом мы вплотную пообщались после завершения моего выступления в «Маске». Он не стал скрывать, что Арлекин — его любимая маска была, и мне очень приятно это слышать. Воодушевило, что Филипп считает меня талантливой, он искренне пожелал мне успехов.
— В интервью нашему изданию в декабре прошлого года Михаил Шуфутинский сказал: «Я бы спел с Миа Бойка, мне нравится, как она поет… Может когда-нибудь это и получится». Получилось?
— Да, скоро с Михаилом Захаровичем Шуфутинским у меня выйдет клип на песню “Помада на щеке”. Он потрясающий человек. Пока есть возможность совместного творчества с коллегами старшего поколения, я буду с радостью это делать, чтобы перенять опыт и научиться так же классно выступать, так же профессионально работать на сцене.
— Новое поколение артистов: Валю Карнавал, Ваню Дмитриенко можно уже назвать молодой элитой на российской эстраде?
— Я вам так скажу: мы уже давно не молодая элита. Появилось уже более новое поколение, которые проявляют себя и по сути уже являются готовыми артистами. Та же Милана Хаметова и другие девочки, которые не отстают от нас. Они уже собирают огромные залы, их ролики набирают десятки миллионов просмотров. Поколения сменяются очень быстро, и невероятно сложно удержаться на гребне волны популярности определенного возраста аудитории. У детей появляются новые кумиры, внимание ребенка всегда очень сложно удержать.
— Старшее поколение воспринимает ваш приход в штыки? Ваш конфликт с Дробышем, Ларисы Долиной — с Валей Карнавал и так далее.
— У нас с Виктором Дробышем нет и не было никакого конфликта. Он давно в шоу-бизнесе и как никто умеет делать рейтинги любому проекту. Когда в шоу «Битва поколений» он сказал, что я — люстра из «Икеи», меня это не обидело, я это приняла и сама начала называть себя люстрой. (Улыбается.) Мы часто запускаем такие фишки, для того, чтобы и у шоу, и у нас были больше просмотров. Обратите внимание, что тот самый выпуск «Битвы», где была наша пикировка с Дробышем, на Ютубе сейчас самый просматриваемый.
— Это был инспирированный заход?
— Конечно! Это именно заход. Люди, которые делают проект для всей страны, должны подогревать интерес к шоу. Если шоу будем скучным, его никто смотреть не будет — это правила игры. Виктор Дробыш буквально на прошлой неделе мне вручал музыкальную премию. У нас с ним прекрасные отношения, мы часто переписываемся. Если конфликт делается на публику, то это лишь потому, что публика хочет этого, значит, надо им дать шоу, пусть обсуждают. Валя Карнавал и Лариса Долина тоже в прекрасных отношениях.
— Но Лариса Долина, помнится, довела до слез Валю Карнавал своими оценками ее образования и вокальных данных, там все было немного по-другому. Затем в этот споре о необходимости образования в профессии ярко ворвался и киноактер Никита Кологривый. Вы в данном случае на чьей стороне?
— Никита — хайпожор известный. (Улыбается.) И, если будет себя так вести, то «Слово пацана» будет его последней значимой ролью. Через некоторое время его все просто забудут.
— Тем не менее, это не отменяет суть спора.
— А вы посмотрите биографии многих великих актеров. Вы удивитесь, многие из них вначале работали в далеких от творчества сферах: на стройке, официантами, даже уборщиками. Но их заметили и дали шанс. Уилл Смит — один из самых высокооплачиваемых актеров в мире. А у него не было и нет полноценного актерского образования. Я считаю, если человек талантлив от природы, но нигде не учился, то он может вполне стать актером, певцом, да кем угодно, благодаря своей одаренности. Другой вопрос, что потом ему предстоит очень много работать над собой, чтобы удержаться на том уровне, на который его вынесло волею судьбы. Сегодня огромное количество выпускников театральных вузов сидят без работы, только потому, что у них или внешность не та, или талантом бог обделил.
— Вы сейчас делаете такие шаги, чтобы повысить свой профессиональный уровень?
— Конечно, я регулярно занимаюсь вокалом, танцами, актерским мастерством, читаю очень много книг, слушаю аудиоуроки, постоянно нахожусь в образовательном процессе. Я понимаю, что если этого не делать, то можно быстро оказаться среди аутсайдеров.
— Вы учитесь, чтобы было больше возможностей реализации таланта?
— Корочки меня вообще не интересуют. Мне интересно именно повышение моей компетенции, чтобы с каждым годом рос мой профессионализм.
— Сейчас у вас много предложений — от лейблов, от именитых продюсеров. Вы их рассматриваете? Или, обжегшись на сотрудничестве с Александром Тарасовым, теперь дуете на воду?
— Предложений много, но я их не рассматриваю. Каждый продюсер в отношениях с артистом преследует исключительно свои личные цели. Его волнует в первую очередь, сколько подопечный принесет ему денег. А это не совсем совпадает с моим видением себя как артиста и развития своей карьеры. У меня есть своя команда, все они профессионалы в своем деле, люди, которые мне дают дельные советы. Я сама повышаю свою насмотренность, изучаю технологию продюсирования, что-то пробую на практике. Сейчас вот пробую сама продюсировать свою младшую сестру Лизу. У нее скоро выйдет первый трек и уже большое количество детей написало нам, спрашивают, когда же он выйдет.
— Можно ли молодому артисту пробиться в шоу-бизнесе без продюсера, только за счет таланта?
— Все возможно, но это сложно только по одной причине. Зачастую артисты — творческие люди, и работать в режиме многозадачности для них чрезвычайно сложно. Еще часто это люди вспыльчивые, импульсивные, они сегодня говорят «хочу», а завтра уже «не хочу». Сейчас я всех люблю и обнимаю, а потом все пошли вон. Поэтому зачастую такие комплексы тормозят развитие карьеры. Бывает, что мешает элементарная лень и тщеславие. Как только появляются первые деньги, многие считают, что все —жизнь удалась. Что он уже достаточно крут, и можно не вкалывать, а только тусить. Это в той или иной мере влияет на продвижение и отдаляет артиста от большой сцены, от популярности и успешности. Но в целом, если ты понимаешь, что ты делаешь, и понимаешь, как это делать, то все возможно, есть и такие примеры. С развитием Интернета у творческих людей появились неограниченные возможности, теперь можно понравиться абсолютно любому человеку на планете, сняв видео и выложив его в сеть.
— В ситуации с Александром Тарасовым у вас был жесткий контрактный формат или более свободное творческое партнерство?
— У нас не было творческого партнерства, был четкий контракт, который я все пять лет неукоснительно соблюдала.
— Почему Александр самоустранился от продюсерской работы в отношении вашего проекта?
— Думаю, потому что понял, что больше ресурсно ничего не может мне дать. Он хотел, чтобы я продолжала приносить ему деньги, молча работала и была благодарной. Сама я бы не ушла, просто смелости не хватило, но он сам предложил мне расстаться. Теперь я понимаю, что последние два года мною реально никто не занимался, и я потеряла уйму времени. Александр все это время проиграл в футбол в свое удовольствие. За год мы виделись раз пять. Это нормально? И он сейчас не стесняется публично называть это продюсированием и просит 150 миллионов отступных! В последнее время я только и задавала себе вопрос: если я не получаю всего, что должен дать мне для развития продюсерский центр, то зачем я вообще здесь нахожусь?
— Вы пытались с ним говорить на эту тему? Как-то направить на путь истинный от футбола?
— Разговоры были, и каждый раз он говорил: «Все, я готов, я за тебя буду топить». Но все равно ничего не менялось.
— А откуда у него эта цифра отступных взялась — 150 миллионов?
— Он посчитал, что я ему принесу столько за два года, оставшихся по контракту.
— Представил какие-то расчеты?
— Вообще-то так и было. Я в год приносила ему порядка 70 миллионов прибыли. Он выставил мне 150 миллионов отступных, но при этом говорил, что MIA BOYKA — это убыточный проект.
— Сейчас вы свободны от обязательств?
— Имя мое свободно и в плане творческой деятельности я свободна. Песни все мои, я могу их исполнять, но все права на них принадлежат Александру, мне авторские вознаграждения за них не выплачивают. Хотя обещали, но пока не было никаких выплат. За декабрь 2023 года мне так и не выплатили мою долю за работу — концерты, рекламу. Обидно, конечно. Думаю, мне эти деньги уже не выплатят.
— Не планируете потребовать в судебном порядке?
— Я спросила про них, но Александр игнорирует мои сообщения, даже не читает их. В судебном порядке, думаю, будет сложно что-либо доказать, потому что за пять лет работы мне не показали ни одного договора, ни одного контракта. Они финансовую отчетность всегда прятали от меня. Я даже не знаю, сколько я реально зарабатывала. Мне говорили, что я только должна петь песни.
— У вас, наверное, есть право на аудит.
— У меня есть юрист. Можно либо копаться в прошлом, тратя на это свое время, либо идти вперед, делать новые проекты, вкладывая в них всю энергию. Я выбираю второе. Сейчас у меня новый виток развития, есть много новых предложений, много песен. Хочется все успеть, отснять клипы, релизы сделать вовремя. Насколько я знаю, Бьянка до сих пор судится со своими старыми лейблами. Думаю, потом в любой промежуток времени, когда мне станет скучно или появится время, можно будет и посудиться.
— Вы не так давно перешли в высшую лигу шоу-бизнеса. Чувствуете, что эта среда более плотная в плане конкуренции?
— Я чувствую себя максимально свободно и спокойно. Мои старшие коллеги меня принимают хорошо, все очень открыты, готовы поделиться своим опытом. Мне удается наладить общий язык и с взрослым поколением, и с ровесниками. Спасибо за то, что они видят во мне потенциал и поддерживают на начальном этапе.
— А с точки зрения творчества? Вы были лучшей в своей творческой нише. Сейчас вы ищете новую или будете ориентироваться на общие тренды?
— С 14 апреля стартует новый сезон «Три аккорда», у меня там 11 эфиров, где я буду исполнять шансон. Также я собираюсь выпустить полноценный альбом в этом жанре, хочу позвать нашу легенду Любовь Успенскую. Еще будет совместная песня с сыном Михаила Круга Александром, который сейчас снимается на «Фабрике звезд». Мы познакомились, и он сказал, что хочет со мной записать песню.
— Неожиданный разворот, скажем прямо. После «Ананаса Адидаса» перейти на «Владимирский централ» — это круто.
— Мне очень нравится этот жанр. Да и шансон очень подходит моему голосу. Любовь Успенская вообще говорит, что если бы я родилась пораньше, то могла стать новой королевой шансона. (Улыбается.)
— Да, это будет ударом для вашей прежней аудитории. Не боитесь разочаровать поклонников?
— Нет, конечно. У нас осенью будет тур — 15 городов. Я для детей буду выступать на сцене все так же в синем парике, петь свои песни, потому что они меня полюбили, и мне очень дорого их внимание.
— На концерте будет звучать и привычный репертуар, и новый?
— Совмещать форматы я не планирую, потому что это разные аудитории. Но благодаря «Трем аккордам» у меня, я надеюсь, появляется другая, более взрослая аудитория.
— Синие волосы, другие эксперименты с внешностью вы воспринимаете как маркетинг или присутствует внутреннее желание в себе что-то поменять, поймать новую волну?
— Это маркетинг, такой образ необходим, чтобы быть узнаваемой. В обычной жизни я простая девочка с русыми волосами.
— Когда вы пишете тексты песен, вы держите в голове, что для многих подростков это будет моделью социализации в обществе?
— Я всегда держу в голове, что на мне большая ответственность за воспитание молодого поколения, потому что я для них кумир, и они прислушиваются ко мне, к моим песням. Поэтому ничему плохому я их не научу. Что касается взрослых песен, то там уже другая история, там все про жизнь.
— А слова вашей песни «Лучше плакать в Порше, чем смеяться в метро» как воспринимать? На каком сиденье девушке лучше плакать — на переднем или на заднем?
— Конечно, на переднем, за рулем своего авто. Эта песня про то, что лучше быть самостоятельной и сильной, чем жить с человеком, который тебя бьет, унижает, и ты понимаешь, что это не твой человек, не твоя любовь. Лучше быть одной, не бояться одиночества. Научиться быть счастливой, иногда плакать, но делать это искренне, а потом встретить своего человека.
— Вы как-то сказали своей сестре: «Твоя сестра — Миа Бойка, и ты можешь стать кем угодно». Подразумевалась мотивация вашим личным примером или это про ключ от всех дверей?
— Это и то, и другое в равной мере. Я приехала в Москву из деревни, и не стесняюсь об этом говорить. У меня ничего не было. Все, что я имею сейчас, я всего добивалась сама, своим трудом. Потратила много лет на свое личностное и статусное становление. И моя сестра может добиться всего сама, я уверена. Но так получилось, что у нее изначально больше возможностей, чем было у меня. У нее есть я, мой опыт, мои советы, мои связи, мои возможности. В этом есть как плюс, так и минус. Она может все это взять за основу и начать работать над собой и своей карьерой, а может быть ленивым иждивенцем, потому что у нее многое уже есть. У меня не было даже простого телефона в детском возрасте, а своим сестрам я дарила айфоны, айпады…
— А стоило ли это делать?
— Я добрая сестра. Хотела, чтобы они развивались.
— Вы над всеми тремя сестрами взяли опеку?
— Еще и братом. Мы все живем вместе в Москве.
— Вы, как старшая сестра и как человек, который сейчас во многом определяет их жизненный путь, довольны, как происходит их становление?
— Как у меня, у них уже не будет, у всех своя судьба. Я не беру ответственность за программирование их на что-то, они все делают по своему желанию, занимаются только тем, чем хотят. Я могу только советовать и, если необходимо, предоставить ресурсы. Никто никого не заставляет заниматься чем-то конкретно, это неблагодарное дело.
— Вы росли в протестантской семье, и получили воспитание по жестким канонам христианским, и человеческим. Ваши родители уже смирились с вашим выбором жизненного пути?
— Родители давно смирились, папа сейчас внимательно следит за моим творчеством, за всеми интервью, за рецензиями. Иногда волнуется, когда про меня в СМИ что-то нехорошее пишут. Я говорю: «Папа, успокойся и не читай новости до обеда». (Улыбается.)
— Но он и защищает вас публично. Дробыша недавно уделал по-мужски, сказал: «Научись сначала петь, а потом сравнивай мою дочь с люстрами».
— Это он может. (Улыбается.) Он всегда меня защищал. Папу уже узнают на улице, спрашивают: «Это вам дочь машину подарила?»
— А он знает, сколько вам пришлось поработать, чтобы сделать такой подарок?
— Я особо не рассказывала. Когда приехала в Москву, я работала на трех работах одновременно. Днем администратором в салоне красоты, в другом салоне работала сутки, то есть я не спала сутки и еще день. А еще мне было запрещено обедать на рабочем месте, уходить с рабочего места тоже нельзя было, поэтому в день я выпивала по семь-восемь чашек дешевого кофе, чтобы как-то заглушить голод. Помните, такие пакетики дешевого кофейного напитка были 3 в 1? А еще и третья работа была — с детьми сидела. Но в один момент просто поняла: пока не перестану ходить на эти работы, у меня в жизни ничего не изменится. Я, конечно, делала себе подушку безопасности, чтобы особо не переживать о завтрашнем дне, но это в какой-то момент стало невмоготу. В один из дней я просто,никому не сказав, не вышла на работу, просто не смогла это дальше продолжать делать. Стала каждый день заниматься музыкой, снимать Тик-Ток и выкладывать ролики в социальные сети. Прошло время, и у меня начало получаться лучше и лучше.
— Был какой-то триггер, чтобы так круто изменить жизнь?
— Нет, как таковой точки отсчета не было, просто поняла, что так дальше нельзя. Чтобы двигаться дальше, надо выходить из зоны комфорта. Хотя комфортом такой режим работы назвать сложно, конечно. (Улыбается.)
— Есть ли сейчас у вас зона комфорта, из которой хотелось бы выйти?
— Сейчас все очень серьезно. Если я куда-то не приеду, будут большие штрафы, это уже не те деньги, когда я за 40 тысяч в месяц работала. Сумма уже может дойти до нескольких миллионов. Уже шестой год я ни разу не опоздала ни на один самолет, всегда все вовремя, все четко. Один раз по независящим от меня причинам меня не выпустили на сцену, но все, что зависит от меня, я стараюсь выполнять от и до. Это очень важно, иначе ты подставишь всю команду.
— Такой ежедневный плотный ритм и уровень ответственности вас не утомляют?
— Сейчас мне нравится моя работа, я счастлива, что занимаюсь любимым делом. Это такое счастье! В жизни много людей хотят делать одно, а работают на нелюбимой работе. Из-за этого проблемы со здоровьем, психологические срывы. Какие-то вещи меня раздражают, но это чаще происходит на фоне усталости. Могу честно сказать, что сейчас каждый день проживаю с благодарностью. Да, я могу раздражаться от усталости, и если кто-то рядом тупит, некачественно выполняет свою работу. Но чтобы перманентно у меня возникало недовольство своей жизнью? Такого нет, и я очень этому рада.
— У вашего подъезда поклонников с голубыми волосами и царапками на щеке все еще много дежурит?
— Если куда-то приезжаю, и люди знают, где я остановилась, то, конечно, приходят к отелю и ждут часами.
— Куда деваете тонны мягких игрушек?
— Все обычно привозим в офис. Там помимо игрушек рисунки, плакаты, шоколадки, чупа-чупсы, поделки какие-то своими руками. Это всегда так мило, так трогает меня.
— Свободно ли ваше сердце для отношений? Какой у вас сейчас статус?
— Мое сердце свободно, как никогда раньше. Свободно и счастливо. Раньше я переживала, думала, что потеряла время, что у меня никого нет, я столько работаю, что не успеваю ни с кем познакомиться. Но потом я побывала в отношениях, отправила человека восвояси и поняла, что это очень здорово быть одной и заниматься любимой работой. Я не хочу встречаться с кем-то просто ради того, чтобы отношения были. Хочу встретить своего человека, влюбиться в него, выйти за него замуж, родить детей, чтобы быть счастливой мамой. Мне уже 27 лет, хочется своих деток. Вижу маленького ребенка и не могу пройти мимо, к каждому ребенку подхожу. И все дети идут со мной на контакт, никто меня не боится. На ручки беру их постоянно. Периодически понянчить прошу у коллег, у которых есть маленькие дети. Уже хочется своего малыша, но не хочется замуж за абы кого. Так что ждем пока. Где-то же он ходит, где-то гуляет по этой планете, а я его пока не знаю. (Улыбается.)
— Вы как-то озвучили критерии своего избранника — главное, чтобы был простой и без понтов. Изменились ли требования?
— Нет, добавилось еще только кольцо с бриллиантом 500 карат. (Улыбается.) Вот, наверное, ходит сейчас, зарабатывает. Шутка!
Евгений Николаев
фото: Василиса Рыжова, pr НТВ
